Чудо-чадо и чудовище. Татьяна Любимая

Все расплывается перед глазами. Не выдерживаю, смотрю поверх книжки на Вениамина.

      Он симпатичный – модная стрижка, аккуратная бородка, глаза коричневые с зеленью. Губы тонкие.

      Задерживаю свой взгляд на них и вспоминаю поцелуй с чудовищем. Как потерялась от его напора, как уплыла от нахлынувшего желания, как заходилось сердце от его низкого голоса. И это его «потрясающе» – он почувствовал, какое впечатление на меня произвел. Головокружительное. И губы у него полные, чувственные, красивые. Надо забыть. Забыть! Но как? Воспоминания еще так свежи…

      – Лена?

      Выныриваю из воспоминаний. Дышу глубоко, словно снова только что целовалась с Дмитрием. О нет! Веня еще решит, что я о нем фантазирую.

      Поздно. Уже решил.

      Поставил локти на стол, подпер голову сцепленными в замок руками и смотрит на меня, не отрываясь, с восхищенным блеском в глазах как на какую-то диковинку.

      – Веня, ты меня смущаешь, не смотри так на меня, а то мне кажется, что что-то со мной не в порядке.

      «Конечно не в порядке, если в присутствии одного мужчины думаешь о другом».

      Машинально заправляю прядку за ухо, и слегка обмахиваюсь меню. Жарко что-то резко стало.

      Три  золотые свечи на столе, покрытом тяжелой белоснежной скатертью, радостно помахали огоньками от дуновения ветерка от моего «опахала».

      – Извини. Не  могу налюбоваться такой красивой женщиной.

      Щеки мои, и так пылающие от волнения, необычной обстановки и настойчиво подкидывающих воображением картинок с чудовищем, заливает густой краской.

      – Веня… – закрываюсь от него книжкой и совсем чуть-чуть сползаю вниз. На минуту хочется стать маленькой, как Маришка, и вести себя по-детски. Под стол, например, залезть, спрятаться от всех там.

      – Ваше шампанское, – доносится сбоку.

      Не чудовище? Не зачет

      – Ваше шампанское, – доносится сбоку.

      – Не прячься, красавица, – смеется Веня, разгадав мой план.

      Приходится выпрямиться и чинно положить меню рядом, все равно от волнения не смогла выбрать что поесть. Пусть Веня сам заказывает что хочет.

      Официант наливает нам шампанское и бесшумно удаляется, оставив бутылку в ведерке со льдом на столе.

      Мы поднимаем бокалы на высокой ножке. Такой тонкой, что кажется, она сломается от одного взгляда.

      – За тебя, дорогая!

      – И за тебя.

      Бокалы с игристым соприкасаются с хрустальным звоном.

      Делаю глоток.

      – М-м, вкусно, – одобряю выбор напитка. – Кстати, Веня, – осторожно ставлю бокал на стол, – ты так и не рассказал, как прошло знакомство с моими?

      – Хм. Довольно интересно. Анна Николаевна приятная женщина, мы мило побеседовали, а твоя дочь почему-то знакомиться не захотела. Заявила, что она с незнакомыми дядечками не общается, а разговаривает только с чудовищем. Я ответил, что у меня знакомых чудовищ нет.

      Пузырьки недавно выпитого шампанского возвращаются, ударяют в нос. Зажимаю рот рукой. Из глаз