Дождь из высоких облаков. Сергей Алексеев

домашняя – скорее она служила продолжением его рабочего места в Останкино: стены в плакатах и фотографиях, компьютерная и видеотехника, кучи кассет, бумаг, книг – и во всем этом царил полнейший беспорядок. Впрочем, как и в душе самого журналиста. Он кому-то звонил и одновременно что-то искал, то и дело оглядываясь на дверь. Не найдя, вконец обессиленный, он сел в кресло и задумался, не заметив, как в комнату тихо вошла его двенадцатилетняя дочь Рита. Она спрятала что-то в раскрытую дорожную сумку, валявшуюся у порога, вздохнула по-женски, явно копируя мать, затем осторожно приблизилась и обняла отца. Тот чуть вздрогнул от неожиданности, ожил.

      – Рита, ты это чего?

      – Да так, взгрустнулось… Ты завтра на работу?

      – Выходной – понятие относительное. – Иван посадил Риту на колени. – Крикаль требует.

      – Этот Крикаль опять погонит в командировку?

      – Не знаю… Мама не звонила?

      – Звонила. Она сейчас в бассейне. Ты что, забыл? У нее в это время бассейн, а потом фитнес.

      – Нет, я не забыл…

      – Для того чтобы плод развивался нормально, маме все это необходимо. Только в солярии загорать нельзя. Не ложиться же ей на сохранение, правда?

      – Какая ты у меня умница, Ритуля. – Иван погладил ее по голове.

      – Никогда не говори так! – строго потребовала девочка. – Когда женщину называют умницей, подчеркивают ее глупость.

      – Ой! Прости! Больше не буду!

      – И еще мы с мамой сегодня в церковь идем. Знаешь, есть такой храм, «Утоли моя печали» называется. На…

      – Знаю, – настороженно отозвался он. – И что вы там делаете?

      – А что делают в храме, папа? Подумай, как здорово он называется – «Утоли моя печали».

      – Правда здорово…

      – Сдай белье в стирку, – продолжила Рита со вздохом. – На всякий случай соберу тебе сумку.

      – Спасибо, друг. – Отец потрепал ей волосы. – И что бы я без тебя делал?

      – Ну ладно, мне некогда. – Рита решительно высвободилась. – Давай разбирать. Я тебе помогу.

      Он помедлил, нехотя согласился:

      – Ну давай…

      Плутовка, дожидаясь, встала рядом, а Иван поставил сумку на стул, раскрыл ее и остолбенел.

      – Это тут откуда? – Он вынул компьютерный мини-диск.

      – Ты же его искал? – серьезно спросила Рита, очень довольная эффектом.

      – Искал… Где ты взяла?

      – У тебя на столе. Спрятала, чтоб мама не увидела.

      – А ты знаешь, что здесь?

      – Ну разумеется. Потому и спрятала.

      – Ты у меня самый лучший друг.

      – Ладно, пап, давай разбирать сумку. У тебя, наверное, там белья накопилось. И все опять порохом пропахло.

      Иван убрал диск в карман и вытащил большой пакет.

      – Вот, отдельно складывал. Можешь вытряхнуть сразу в машину.

      Рита по-хозяйски заглянула в пакет, что-то там перебрала и сокрушенно покачала головой:

      – Горе мне с тобой… – Она достала колпачки. – А это что?

      – Это? Колпачки от подствольного гранатомета.

      – Зачем?

      – Мы из них водку пьем. Вместо рюмок.

      – А термос