Мои волки. Любовь истинная и нет. Анна Жнец

мой подбородок и целует в губы жестко, исступленно, даже грубо. Язык скользит у меня во рту, не лаская – трахая. Это жест собственника, хищника, помечающего добычу.

      – Я сделаю так, чтобы от тебя пахло мной за километр, – шепчет Гор в ухо и кусает мочку. – А потом ты примешь мой узел.

      Упоминание волчьего узла вызывает дрожь страха и предвкушения. Я хочу этого и боюсь, и не знаю, какое из чувств сильнее.

      – Она не против, – бросает Гор Эштеру, когда я опускаюсь в кресло. – Давай обговорим детали. Что допустимо, а что запрещено.

      Мои щеки и уши вспыхивают, горят. Гор хочет обсудить подробности нашего группового секса? Сейчас?

      Я не готова. Переход от светской болтовни к разговору на эту щекотливую тему кажется чересчур резким. Пять минут назад Гор оживленно рассказывал о своем студенчестве, а теперь мы собираемся обсуждать, сколько раз за ночь и в каких позах незнакомцу в соседнем кресле разрешается меня поиметь. Не незнакомцу – Эштеру. Впрочем, не важно. Пусть мне известно имя мужчины, сидящего напротив в оранжевом свете каминного пламени, он по-прежнему для меня чужак, посторонний волк, которого я знаю меньше часа.

      От неловкости мои щеки соперничают цветом с платьем, а оно алое, как кровь, как закат над Авалонским лесом, который мы делим с Черными. Я сгораю в огне стыда, хочу встать и выбежать за дверь, но вместо этого крепко стискиваю пальцы на коленях. Взгляд Эштера падает на мои сжатые кулаки, и на лице волка появляется странное понимающее выражение. А еще – злость. Злость, направленная на Гора.

      – Возможно, – произносит Эштер, продолжая смотреть на мои побелевшие руки, – нам стоит отложить разговор на несколько дней. Дать Элен морально подготовиться, привыкнуть ко мне.

      В душе вспыхивает горячая благодарность: это именно то, что мне нужно, – привыкнуть к мысли о групповом сексе и к мужчине, перед которым предстоит раздвинуть ноги. Но Гор отмахивается от слов приятеля.

      – Зачем тянуть? Мы с Элен уже все решили.

      Ладонь жениха ложится мне на плечо, холодная и тяжелая. И я растягиваю губы в улыбке, которая наверняка выглядит кривой и уродливой. Улыбаюсь и одновременно впиваюсь ногтями в мякоть ладоней. Послушная волчица, идеальная будущая жена, на все согласная и не имеющая собственного мнения. Так принято в стае Серых Северных. Ходят слухи, что у Черных Западных женщины более свободны, но у нас традиции и нравы другие. Здесь волчиц с детства учат подчиняться.

      – Как скажешь, Гор, – Эштер опускает взгляд. Как мне кажется, для того, чтобы скрыть пылающее в глазах негодование. Теперь я замечаю, что и его кулаки крепко сжаты. И, судя по белым костяшкам, сжаты уже давно.

      – Давай проясним, – начинает мой жених, а затем прочищает горло. Долго подбирает слова. – Это будет помощь, а не попытка разнообразить сексуальную жизнь. И я хочу, чтобы все мы относились к этому как к помощи. Как… – он снова прокашливается, – как к медицинской процедуре.

      – Если не ошибаюсь, – Эштер раздраженно трет переносицу, – магический ритуал подразумевает удовольствие всех партнеров.

      Гор