Змеям слова не давали, или Попаданка на тропе еды. Анна Сафина

позу. – Чего желаете? Суп, кашу, второе, отвар?

      Перечислила все, что мне в этот момент пришло в голову. А у самой в голове звучит пустой звон, когда обезьянка бьет тарелками друг об друга.

      – Чего желаю? – от его хриплого низкого тона у меня по позвоночнику идет дрожь, а от взгляда, которым окидывает меня, аж на озноб пробивает.

      Я аж теряюсь, будто никогда такого взора не видела. Хотя… Это почти так и есть, даже и не припомню, когда на меня в последний раз смотрели таким откровенным и горячим взглядом.

      – Д-да, – отвечаю и тут же чертыхаюсь.

      Веду себя, как малолетка озабоченная, будто шикарных экземпляров мужских не видела.

      – Давайте ваше коронное блюдо, – улыбается, а затем подмигивает, окончательно вгоняя меня в краску. – Оставляю все на ваш выбор. От такой учтивой хозяйки… – снова жаркий взгляд, но на этот раз в сторону моей груди, я аж голову опускаю, чтобы проверить: закрыто ли там все, – даже яду готов принять.

      Все, на что меня хватает, это лишь кивнуть. Коленки предательски дрогнули, но благо, что длинное платье скрыло мою слабость. Еще не хватало, чтобы этот ловелас понял, какой эффект на меня оказал. Не знала, что можно потерять дар речи, но, к своему стыду, так и есть. В этот момент мужчина встряхнул своей шевелюрой, отчего его светлые пряди упали на лицо, у меня аж дыхание перехватило. А после он улыбнулся с теплотой, и это заставило мое сердце остановиться, а затем забиться с удвоенной силой.

      – Все организуем, – успеваю произнести и, быстро шагая, ретируюсь в сторону кухни.

      Даже отсюда вижу две любопытные мордочки, которые даже не таятся и с расширенными зрачками и ртами пялятся на нас.

      – Без комментариев, – бурчу им зло, видя, что Зинка как раз открывает свой беличий рот.

      – Печь я подготовил, госпожа, пойду, надою молочка, заодно и покормлю нашу кормилицу, – произносит мальчишка и, дождавшись моего одобрительного кивка, ускакивает на задний двор.

      И мы с Зинкой остаемся в святая святых наедине.

      – А мы чего? А мы ничего, – невинным голоском говорит зверек, а затем сплевывает: – Эх, жаль, что пацан у нас бракованный, а так бы мы с ним ух… Навели бы тут шороху.

      – Ой нет, спасибо, – усмехаюсь, приходя, наконец, в себя. – Мне одной тебя, шороховатой такой, за глаза хватает.

      – Нет такого слова, неучиха, – ленивым тоном говорит белка, а затем запрыгивает на стол и берет зубочистку, лезет в свою пасть и ковыряет там что-то.

      – Неучиха, – закатываю глаза, но ничего не говорю, этой бесполезно что-то объяснять, все на свой лад переделает, а я еще и виноватой останусь.

      А затем выбрасываю все посторонние мысли из головы, решая, что же приготовить-то. Какое еще коронное блюдо? У нас и завалявшегося-то обычного нет. Ну ничего, засучив рукава, иду шерстить шкафчики, шумно открывая-закрывая дверцы.

      – Бекон, яйца и молоко… – задумчиво подвожу итоги, называя увиденное на свой лад, уж не знаю местных названий.

      Пацана все еще нет, но у нас есть оставшееся с вчера