Гайда!. Нина Николаевна Колядина

сделал одну короткую запись: «Буран».

      Между тем день этот для жителей города, да и всего Арзамасского уезда, оказался знаковым. Только большинство из них об этом пока еще не знало.

      Именно в этот день в двухэтажном деревянном доме № 16 по улице Мартовская, где с июня размещался Арзамасский Совет рабочих и солдатских депутатов, с самого утра кипели нешуточные страсти. Накануне, семнадцатого ноября, в Совет явилась группа арзамасских большевиков и потребовала у меньшевистско-эсеровского Совета немедленного проведения перевыборного собрания. Под давлением большевиков действующий Совет принял резолюцию о необходимости переизбрания депутатов уже на следующий день.

      Восемнадцатого на Мартовскую потянулись люди – депутаты действующего Совета, кандидаты в депутаты Совета нового созыва, те, кто их поддерживал, и просто любопытные горожане, не побоявшиеся выходить на улицу в ненастную погоду.

      Собрание проходило бурно и длилось почти до вечера. После выборов, по итогам которых власть в Арзамасе перешла к большевикам, обсуждалась масса вопросов. По каждому из них после горячих споров принималась резолюция. Было принято решение установить контроль над воинским гарнизоном, почтой и телеграфом, в ближайшие дни собрать Совет крестьянских депутатов, чтобы заменить обосновавшихся там эсеров на большевиков и в дальнейшем рассмотреть вопрос о слиянии двух Советов в один.

      В общем, если бы не плохая погода, Аркаша, пожалуй, сходил бы в клуб большевиков, и тогда в его дневнике, возможно, появилась бы совсем другая запись. Скорее всего, она была бы такой: «18-го ноября 1917-го года в Арзамасе установлена Советская власть».

      До самого вечера ветер, словно взбесившись, колотил по окнам так, что стекла дрожали. Но ближе к ночи буран немного притих, ветер в окна уже не бился, а вот в печных трубах то злобно завывал, то жалобно скулил, будто жаловался на то, что в дом его не пускают.

      Под это завывание жители Арзамасского уезда погружались в ночной сон. Ложились рано, потому что дни были короткими, темнело быстро, а керосин, которым разжигали лампы, приходилось экономить. Засыпали все по-разному…

      Первыми, нагулявшись и наигравшись, проваливались в сон дети. Не отставал и трудовой люд: ремесленники, с утра до ночи корпевшие над изготовлением самых разных товаров, кошмовалы фабрик Жевакиных и Вязововых, валявшие овечью шерсть, рабочие кожевенных производств купцов Бебешиных, которые выделывали кожи. Все они за день уставали так, что забывались глубоким сном, как только оказывались в постели, даже если этой постелью служил им стол, за которым они днем раскатывали кожи, или пол возле этого стола. Так частенько спали крестьяне из окрестных деревень, которые устраивались работать на фабрики и не всегда могли к ночи попасть домой. Обычно это случалось в непогоду.

      Знатные арзамасские люди и раньше-то не всегда засыпали сразу – столько всего надо было обдумать и решить! – а уж в эти беспокойные дни им и вовсе не спалось. Никак не мог заснуть на белых накрахмаленных