Земляничный год. Катажина Михаляк

его увели из-под самого носа. А тут только банк…

      – Только?! Только?! Это, понимаешь, вообще-то не только банк, а БАНК! Где я теперь возьму эти чертовы сто пятьдесят тысяч?!

      – Не знаю, – Каролина вдруг выпрямилась и заявила с абсолютной уверенностью: – Но домик этот у тебя будет. Ты прочитай ту книгу, которую тебе Кася принесла…

      – Да мне деньги нужны, а не какие-то дурацкие книги!

      – Тебе нужны вера, надежда и смелость. И эта дурацкая книга тебе все это даст.

      – Наверное, со стороны я выгляжу очень глупо, – Эва вытерла глаза, умыла лицо холодной водой и налила себе и Каролине чаю. – Но для меня в жизни нет ничего важнее, чем собственный участок земли. Моя пристань и убежище, место, куда я могу убежать и спрятаться от всего зла этого мира.

      – От всего зла. Но и от добра тоже, – заметила Каролина. – Если замуруешь себя в этом своем убежище, можешь многого не увидеть в жизни.

      – Ничего. У всего есть своя цена. Маленький белый дом без лап – это моя самая большая мечта в жизни.

      Обе замолчали, задумчиво вдыхая чудесный аромат чая «Фантазия».

      – А ты? О чем ты мечтаешь? – нарушила тишину Эва.

      Серые глаза Каролины вдруг погасли.

      – Конечно, о бестселлере, – ответила она, пытаясь выдавить улыбку.

      – Ну, так он у тебя в кармане.

      Два следующих дня из жизни Эвы буквально выпали.

      Она читала книгу Катажины – «этой Михалак», как вслед за Анджеем начала называть автора. Она то смеялась, то плакала, а иногда и ругалась. Иногда останавливалась, возвращалась ненадолго в реальность, ставила воду для чая, даже таз с постиранным бельем на балкон вынесла – но тут же обо всем забывала снова и возвращалась к чтению повести о мечтах.

      На третий день, а точнее – на третью ночь, вытирая слезы восторга, она закончила чтение, открыла бутылку шампанского, хотя праздновать было особо нечего, вышла на балкон, подняла бокал с розовым, пузырящимся и искрящимся напитком и сказала в пространство:

      – За вас обеих. И за мой домик.

      – Эвка, загляни ко мне, – этими словами Анджея встретило следующее утро невыспавшуюся Эву. Ну, не утро, ладно – полдень. А следующие слова чуть не лишили ее дара речи: – Иолка уволилась. Уже и заявление написала, и больничный от врача принесла.

      – А что случилось?!

      – Да не знаю, – ответил он раздраженно. – Она вчера увидела меня тут с одной… Разозлилась – и с самого утра кидалась бумагами. Я, наверно, должен извиниться – только вот не понимаю за что. Вообще-то это она должна извиняться, если уж на то пошло, что столько ошибок в документах понаделала! Можешь ее заменить?

      Этот неожиданный вопрос застал Эву врасплох – до нее даже не сразу дошло, о чем ее спрашивают.

      – Я тебя зачислю в штат, договор подпишем бессрочный, и зарплата будет четыре тысячи.

      Стоп, стоп – что он такое говорит?! Штат, договор и четыре тысячи? Так ведь именно это нужно было проклятому банку!

      Эва сразу вспомнила слова «этой Михалак»: «Если ты действительно захочешь чего-то по-настоящему – вся вселенная будет помогать тебе,