Не скучайте, ваше величество!. Джейд Дэвлин

кончике языка и желания запить следующий кусочек чем-то холодным, горьковатым и пенистым.

      Так вот. Помимо всего этого, я еще усиленно болтала со всеми подряд и беззастенчиво подслушивала чужие разговоры. Благодаря чему, например, выяснила, что да, без «мамкиной юбки» мне никто не позволит торговать едой в порту, а в городе с этим еще строже и все места давно поделены. Но! Никто не запрещал мне «делиться» результатами экспериментов с соседями. И даже брать за это скромную плату не возбранялось. Главное – не деньгами.

      Натуральный обмен, мы такое, помню, в школе проходили. А потом в девяностые выучили еще раз вместе с красивым иностранным словом «бартер».

      Так что я не просто теряла время и переводила зря выловленных моим белобрысым поставщиком руконогих, не тратила деньги впустую, а обзавелась вполне приличным количеством нужных вещей.

      Даже удачно, что у меня теперь не только Крон, но и одиннадцатилетний поставщик со своими мелкими сестренками. Потому что дрова, мука и пиво – то, что чаще всего приносят на обмен соседи, – это, конечно, хорошо, но мало. В смысле, для нормальной торговли мало: чтобы делать хороший оборот, надо иметь более широкий ассортимент. Просить у соседей новую юбку для себя – это слишком. Вещи здесь, в эпоху ручного труда, стоят дорого, особенно когда на них ушло много материала и работы, потому что они пошиты на взрослого человека. А вот на ребенка…

      Ну да, ну да. С Янем я тоже вполне наладила натуральный обмен, правда, пришлось поторговаться и немного поскандалить, мальчишка сначала не соглашался. Пока я на пальцах не разложила мелкому простую арифметику. Полотняное платье соседской дочери, из которого она выросла, если его сдадут в лавку старьевщика и он придет его купить туда, подорожает минимум на медяк: лавочник накинет сверху свою долю. А если он возьмет его в обмен на руконогих, то оно обойдется дешевле на два медяка, потому что жареные морепродукты в розницу стоят дороже, чем сырые и оптом. Платье-то нам принесли именно в расчете на ценность готового продукта. Хорошее, из плотного льна, с крепкими ровными швами, а пятна… Крон отстирает, он обещал.

      И я свою долю, так и быть, не буду накручивать.

      Слава брюкве, уяснил. Так что дело пошло на лад: мы азартно менялись с ним на те самые дрова, на лепешки, которые я пекла из бартерной муки, на куриные яйца, которыми разок расщедрилась наша квартирная хозяйка. Да и мало ли еще мелочей?

      Честно говоря, уже на третий день я начала втихаря переплачивать. Да, моя практичность никуда не делась, но… но это дети. Даже не подростки-поварята в замке, они совсем маленькие, несмотря на показную боевитость и настоящую самостоятельность. И жилось им после смерти отца ой как несладко.

      Я потихоньку-полегоньку выведала у самого мальчишки и у местных сплетниц довольно банальную и грустную историю. Отец мелких был не местный, приехал лет пять назад откуда-то с севера, привез молоденькую жену, две корзины немудреного скарба и двух детей. Третью уже здесь сделали.

      Деньги