Искусство ведьмовства. Обучение. Екатерина Богданова

только один на ножонке. Второй тут же, около, валяется. Глянул на меня глазами пустыми будто и зашептал тихонечко:

      – Я же сказывал, рука твоя век укорачивает, вестник. Принимай, коли отметила.

      Так и испустил дух на моих руках домовой, а у меня чай душу вырвали, в глазах красно всё, горло давит, криком кричать тянет, а нет голосу. Только слёзы горючие на кафтан расшитый капают, кровью красной в узорах теряются. Так и растворился в горе моём домовой мужичонка туманом серым, один только сапожок и остался от него.

      – И этого прибрала, – прошептала матушка Евдора, рот рукой прикрывая.

      А я себя не чую, кругом будто подступает смерть ко мне, тянется, зовёт. Тут меня маг на руки и подхватил, потащил куда-то, да мне всё едино было. Только смерть чрез меня прошедшая и чуялась, одна она вкруг и обступила.

      – Вы что удумали? – спохватилась матушка Евдора.

      – Прикажете здесь её оставить? – злобно так прошипел маг, чистый аспид.

      – Ко мне несите, – затребовала матушка.

      – А если она опять смерть почувствует, что делать будете? – ехидно так вопросил магистр.

      – Молодая ведьма, да ещё и не обученная. Переволновалась, произошёл выплеск силы, вот и случилось предвидение. Это разовый случай, – затараторила Евдора.

      А я слушаю, будто и не обо мне говорят. Всё впустую, мыслями не здесь. Да и вправду не про меня это, не в первой мне смерть-то чуять.

      – Вы сами-то себе верите, Евдора? – зло так хмыкнул магистр. – Вижу, что не верите. И домовой перед смертью себя скрыть не смог, я его слова ясно слышал. Он Весению вестником назвал. Учитывая обстоятельства, мне только один вестник на ум приходит.

      – Да неужто вы в байки народные верите? – зашла с другого боку Евдора.

      – А не вы ли три дня назад голубку белую приняли и с посланием отправили? – пропыхтел магистр, притомился, видать, меня тащивши.

      – То силы природные, по каждую смерть голубка нарождается, – тихо так проговорила матушка.

      – А когда смертей много впереди, приходит вестник бескрылый о двух ногах. И это не мои слова, это строки из писания предков, – как обрубил маг. – И, насколько я помню, голубка, смерть несущая, как раз ведьмой в писании представляется.

      Тут меня и затрясло, зубы заскрежетали, внутри совсем холодно стало, а сердечко то и остановилось. Замерло, а потом как пустится зайцем. Застонала, заворочалась, вырваться пытаюсь, а не пущают. Ии нет понимания, а рвётся что-то во мне, от мага дальше, от школы этой.

      – Ты чего говоришь, мужик безголовый, девочка же слышит всё! – взъелась на Дарлата матушка Евдора.

      – Да понимаю я всё. Но и вы меня поймите… дверь откройте… если вестник смерти народился, значит грядёт множество смертей, а тут ещё и погань какая-то в школе завелась. Да и война с далийцами на новый виток пошла. И что делать прикажете? Скрою, потом хуже будет.

      И положил меня на кровать мягкую. Я скрутилась, коленки поджала и забылась тут же сном, так измоталась. И взъерепенилась бы, да сил не осталось.

      ***

      – Весения, просыпайтесь, – принялся требушить меня