(Не)настоящий ангел. Амалия Март

дет во двор и привычно просигналит, чтобы мы выходили. Но этого, конечно, не могло случиться, он же писал.

      И чего она волнуется? Папа всегда возвращается. С подарками, новой машиной и широкой улыбкой.

      Я очень его жду. В этот раз он обещал привезти мне видеокамеру. Ни у кого из пацанов такой нет. А я смогу снимать сюжеты и отправлять их в “Сам себе режиссер”. Когда-нибудь нас пригласят на передачу, и я прославлюсь на всю страну, получу в подарок еще одну видеокамеру, джинсы и целый набор мороженого Баскин Роббинс! Никого круче меня во дворе не будет.

      С улицы доносится тарахтящий звук двигателя, я тут же вскакиваю с кровати и прилипаю к окну. Из-за угла дома поворачивает блестящая серебристая машина, подъезжает к нашей парадной и останавливается. Это батя! Батя приехал!

      Мотор глохнет, хлопает дверца машины, мне плохо видно из-за деревьев, но это точно он! Перетаптываюсь с ноги на ногу, нетерпеливо вглядываясь в окно. Наконец-то, наконец-то он приехал!

      К моменту, как в замке поворачивается ключ, я уже скачу возле входной двери. Первым его встречаю. Даже мама еще не встала! Батя шумно отряхивает ноги о порог и улыбается мне. Я бросаюсь к нему, чтобы вырвать из рук сумки, там же мой подарок!

      – Привет, мелкий, – треплет меня по голове, отдавая одну из сумок. – Хоть бы поздоровался сначала, – смеется.

      – Привет! – бросаю, уже несясь в комнату.

      Включаю свет в большой комнате, чтобы разбудить маму. Но она уже и так встает, вдевает ноги в свои тапочки и завязывает халат. Проходит мимо меня в коридор, пока я распаковываю сумки. Папа всегда привозит кучу хлама. Какие-то банки с непонятными названиями, технику, вещи на продажу. О, конфеты! Развязываю пакет и тут же набиваю рот шоколадом. Вкусные. Но где же камера?! Содержимое сумки нещадно выбрасывается прямо на ковер.

      Из коридора доносятся голоса родителей. Приглушенные, но все равно понятно, что снова ругаются. И чего они не могут быть нормальными? Почему все время нужно ссориться, они же так давно не виделись! Опять мама чем-то недовольна.

      – Все, Валь, хорош, – слышится резкое за спиной.

      В комнату входит папа, снова кладет руку мне на макушку.

      – Ну что, мелкий, как четверть закончил?

      – Хорошо! – гордо отвечаю, поднимая взгляд. – Четыре, пять. По матеше только… Но я исправлю.

      – Молодец, – садится рядом со мной на корточки. – Держи, как обещал, – протягивает черную сумку.

      Это камера! Камера!

      Кручу в руках тяжелую штуку с надписью Panasonic. Ставлю на пол, открываю замок, затем липучку, вытаскиваю камеру, руки еле держат. Какая клевая!

      – Спасибо, пап!

      – Лучше бы куртку ему новую привез, у него зимней нет, – недовольно комментирует мама за спиной.

      – Продам тачку и купим десять курток, – не смотря на мать, говорит батя, показывая, куда нужно вставлять кассету. Мама сзади шумно выдыхает и подходит к нам, собирая вещи, которые я разбросал. Сейчас опять начнется.

      Подхватываю подарок и удираю в свою комнату. Плотно закрываю дверь, чтобы не слушать ругань. Хочется поскорее опробовать эту штуку!

      Мне разрешают больше не ложиться спать и даже перед школой выйти поснимать на камеру двор. Вчера шел дождь и всю площадку затопило, везде грязь и пожухлые листья, ничего интересного. Вожу камерой из стороны в сторону, снимаю новую батину машину, парадную, окна нашей квартиры. Скукота. Так я никогда не сниму ролик для “ССР”. (ССР – передача «Сам себе режиссер – прим.автора)

      Из парадной выходят соседи с мелкой орущей занозой. Как же я ее ненавижу, жуть! Жить с ней через стенку – настоящее испытание. Она все время орет, а когда не орет – плачет. Ее любят приводить к нам в гости, и она постоянно что-то ломает. Неделю назад она открутила голову Леонарду и поломала панцирь Донателло. (Один из героев мультсериала «Черепашки-ниндзя» – прим.автора) Я, конечно, отомстил, обмазав клеем волосы ее Барби. Вот ору стояло! А потом меня наказали. И все из-за этой мелочи пузатой!

      Тетя Люда ведет ее за руку, поправляя дурацкую шапку на голове. Мелкая опять вопит, пытаясь стянуть ее с головы. Эй, это же моя старая шапка! И куртка моя! Она выглядит в этом глупо, сразу же понятно, что это вещи мальчишки, да еще и на пару размеров больше, зачем мама все время отдает ей мою одежду? Приближаю камеру на эту козявку и снимаю. Вот позорище. Подрастет, буду ее шантажировать!

      Мелкая выкручивается из рук матери и все-таки стягивает дурацкую шапку. Её белые-белые волосы рассыпаются в разные стороны. Красивые. Но сама она гадкая. И чего мама ее все время ангелочком зовет? Противная и громкая. Слишком громкая для четырехлетки.

      Пока тетя Люда возится с зонтом, “ангелочек” уносится прямо к огромной луже у мусорки. Разгоняется и прыгает в нее двумя ногами. Поднимаются брызги, и грязь фонтаном бьет ей в лицо. Вот это кадр! Делаю на камере максимальный зум, чтобы ничего не упустить, и злорадно смеюсь. Сейчас кому-то всыплют по жопе.

      – Ангелина! – разносится по всему двору. – Ты что делаешь! – бежит за ней тетя Люда.

      Малая