Право на счастье. Мила Дрим

посмотрела на дочь. Взгляд женщины означал «не смей уходить».

      Года три назад Вика, может, еще подчинилась бы такому молчаливому приказу. Но не сегодня.

      – Нам пора, – девушка расстегнула ремень на дочке и аккуратно достала малышку из стульчика. Сейчас Вику совсем не заботило, что Анюта своими ладошками размазывает по её плечам тыквенное пюре.

      Единственная цель девушки была как можно скорее уйти.

      Чувствуя настроение матери, Анюта недовольно захныкала. К тому моменту, когда Вика спешно обулась, малышка разошлась вовсю. Крик стоял на весь подъезд.

      – Вика, погоди, – Вадим догнал девушку, когда та спустилась на свой этаж.

      Вика нервно обернулась и устремила на мужчину раздраженный взгляд.

      – Ты книгу забыла, – Вадим протянул подарок.

      Вика, одной рукой удерживая орущую дочку, забрала у мужчины книгу.

      – Спасибо и спокойной ночи, – пробубнила, отворачиваясь.

      – Дверь помочь открыть?

      – Спасибо, я сама, – почти огрызнулась Вика.

      Умом понимала, что Вадим, в принципе, не виноват. Но раздражение и усталость, которые утроились с истерикой дочки, давали о себе знать.

      – Как скажешь.

      Вадим поднялся до середины лестницы. Убедившись, что Вика благополучно зашла в квартиру, он вернулся в гости.

      За окном стояла ночь, но Вика все никак не могла уснуть. Невероятная тоска разливалась по её груди, не давая девушке расслабиться и поспать. Давненько с ней такого не было. Сердце Вики было не на месте. Оно ныло, печалилось и щемило.

      Девушка знала причину этому.

      Потому что ОН снова был в их городе.

      Одно дело знать, что тот, кого ты когда-то безумно любила, находится там, на расстоянии сотен километром, в Москве, и совсем другое – понимать, что это расстояние сократилось до смешных пяти-шести километров.

      От этого понимания становилось очень больно. И пронзительно одиноко. Говорят, что мамы никогда не бывают одинокими. Да, у неё была дочка. Но, Господи, как же ей, Вике, порой не хватало надежного мужского плеча.

      ЕГО плеча.

      Увы, теперь это стало невозможным для неё. Слишком много плохого случилось. Такое прощать нельзя.

      «Предавший однажды – предаст и дважды».

      Крепкий аромат свежесваренного кофе наполнял кухню. Он любил пить его вприкуску с конской колбасой – для кого-то шокирующее сочетание. Но не для него. Годы привычки брали свое. Вот и сегодня мужчина не изменял им.

      – Как ты ешь эту гадость? – удивилась невысокая, худощавая женщина. – Давай я тебе бутерброд с нормальной колбасой сделаю. Докторской.

      – Не надо, мам, – мужчина с аппетитом откусил тонкий кусочек черной колбасы. Приятный, солоновато-чесночный вкус заполнил рот. – Это самая нормальная колбаса.

      – Вот что Москва с людьми делает! – Мария Семеновна, она же тетя Маша, всплеснула руками.

      – Это не Москва, мам, – мужчина сделал глоток ароматного