Дышать водой. Анастасия Ригерман

училась дышать. По щекам безудержным потоком катились слезы, а еще я снова начала икать.

      Но стоило мне поднять на него глаза, и все изменилось.

      – Маленькая, я напугал тебя? Прости меня. Прости, я не хотел. Ты так внезапно остановилась, – сменив гнев на милость, незнакомец принялся меня успокаивать. – Может, воды? Конечно, тебе надо прийти в себя.

      Желая увести с дороги, мужчина прикоснулся к моей ладони, но внезапно подхватил на руки и понес словно пушинку. Оказавшись на пешеходном тротуаре, он опустил меня на ноги, все еще придерживая одной рукой за талию, другой – убрал волосы с моего мокрого лица, ласково касаясь щеки внешней стороной ладони.

      От него пахло океаном, морским бризом и свежестью утра. Я не хотела принюхиваться, как-то само вышло, пока он нес меня на руках.

      – Спасибо. Ик… – расправила несуществующие складки на сарафане, и робко подняла глаза.

      Молодой европеец или американец был немногим старше меня, при этом его проникновенный взгляд казался не по годам серьезным.

      – Я уж думал, ты никогда не заговоришь, как та Русалочка.

      На загорелом лице с трехдневной щетиной, которая невероятно ему шла, появилась легкая улыбка. Мужчина игриво прищурил золотисто-карие глаза, и продолжил с интересом разглядывать меня, словно во мне была скрыта какая-то тайна. И мне показалось, что он увидел гораздо больше, чем я хотела показать.

      – Простите. Обычно со мной такого не бывает, но… Ик.

      Он терпеливо ждал продолжения, словно для него это было важно. В который раз я бросила взгляд на двери ресторана на углу, куда могла войти моя мама, но вошла чья-то чужая, и я тяжело вздохнула.

      – Хотела бы, ик, но не могу объяснить, все очень сложно.

      – Оказывается, и Русалочки икают, – незнакомец протянул мне бутылку с водой, из которой я сделала несколько глотков.

      – Не думаю. Это мое личное проклятье – икаю каждый раз, когда волнуюсь. Ик.

      Мой взгляд опустился на его руки, и я заметила сильные ссадины. На его белой футболке и светло-голубых рваных джинсах так же остались следы от падения с мотоцикла. И мне вдруг стало так стыдно.

      Ему бы не помешал осмотр врача, как минимум антисептиком стоит обработать, а он тут со мной возится. Не успела протянусь руку, чтобы осмотреть его раны, как мужчина перехватил меня за запястье.

      – Ерунда, не стоит, – словно прочел он мои мысли, – не волнуйся, мне, действительно не больно, – теперь еще и успокаивал меня, как недоверчивого ребенка, отвечая на вопросы в моих глазах.

      – Мне почему-то кажется, останься я безмолвной русалкой, мы прекрасно понимали бы друг друга без слов, – как-то случайно вырвалось признание, которое должно было остаться не более, чем мыслью в моей голове. Слишком откровенное признание для незнакомца, ведь я даже имени его не знала.

      – С такими глазами слова и не нужны, – ответил он, не отрывая взгляда.

      Люди вокруг спешили по своим делам, город оживал, а мы все смотрели друг на друга, потеряв счет времени.

      Не