Раскаленная броня. Танкисты 1941 года. Максим Кисляков

встретились взглядом, Баир выдохнул и подмигнул.

      – Ну все, товарищ лейтенант. Кажись, не прилетит-то больше немчура.

      Игорь медленно опустил голову, внутри все еще клокочет ужас от этого рева, бьет по рукам и ногам, отзывается противными мурашками в пальцах, гимнастерка, пропитанная холодным потом, противно липнет к телу.

      Рядом раздалось шуршание, прозвучал бодрый шепот:

      – Товарищ ротный, живой?

      Игорь перевел взгляд. На него уставилось чумазое лицо Романа Демина. Гимнастерка местами изорвана, вместо одной петлицы светлел ромб, другая несуразно повисла на нитке, рот растянут в улыбке, хотя заметна ее натянутость, оттого она и вовсе кажется придурковатой, неуместной.

      – Эка он нас… Ка-ак завоет, я чуть в штаны не наложил!

      – Таки правильно, что не обгадился, – раздался рядом голос с одесским акцентом. Лейтенант нахмурился, из-за спины вынырнуло еще одно придурковато улыбающееся лицо, на этот раз Семена. – А то чего доброго слетелись бы еще. Они ж еще те мухи помойные.

      Кто-то коротко хохотнул.

      Игорю уже не до шуток, глаза уставились на приближающуюся фигуру. К ним бежит командир в черном кителе, рука поддерживает фуражку с разбитым козырьком, на околыше поблескивает кокарда железнодорожника.

      – О! Смотри – начальство бежит! – Демин ткнул в приближающуюся фигуру.

      Железнодорожник с ходу перепрыгнул искореженную вагонную ось. Споткнулся о тело бойца, ругнулся, ноги разъехались, в сторону полетела щебенка, но равновесие все-таки удержать смог.

      – Во дает!.. Прыткий начальничек-то.

      Игорь недовольно глянул на Романа, нахмурился.

      – Отставить разговорчики! – скомандовал лейтенант. – Привести себя в порядок и построиться!

      Танкисты неохотно поднимаются, поправляют гимнастерки, отряхиваются. Подлетел железнодорожник, глаза навыкате, злые. С ходу бахнул:

      – Ну чего прохлаждаетесь?

      На петлицах блеснул прямоугольник. Игорь собрался было ответить, но капитан-железнодорожник и слова вставить не дал.

      – Через полчаса здесь другой состав должен пройти. Литерный! – продолжает громыхать капитан. – Так что все бегом восстанавливать пути, поврежденные платформы сбрасываем на хрен! Даю времени пятнадцать минут! Паровоз уже под парами!

      – А раненых и убитых товарищей куда?

      – На хрен сбрасываем с насыпи! Некогда возюкаться с ними. У меня поезд литерный на подходе.

      – Это как так сбрасываем? Да еще и на хрен! – бросил Роман Демин, глаза недобро поблескивают. – Это же товарищи наши, танкисты…

      Железнодорожник остановился, зыркает по лицам танкистов.

      – Навстречу идет еще один санитарный поезд, подберет! – бросил железнодорожник и тут же процедил: – Поэтому к херам ваши сантименты бабские! Живо помогать восстановить проезд! Это приказ!

      – Вот же сволочь… – в сердцах произнес Демин вслед удаляющемуся железнодорожнику.

      Протасов