Попаданка, которая гуляет сама по себе. Марина Леванова

холод, как здесь, в помещении, стоя босыми ногами на каменном полу. – Слушай, а можно мне войти?

      Орчанка, пребывая в глубоком изумлении, безропотно распахнула дверь настежь, пропуская девушку внутрь. Комната была довольно просторной, с высоким потолком. Три узких окна не были ничем занавешены, и лунный свет заливал помещение.

      – Ну так вот, раз у меня сегодня получилось подпалить щепу, – Таня остановилась и заглянула в тёмные глаза орчанки, – значит, это тело обладает магическими способностями, и мне только нужно научиться ими управлять.

      – Ну, во-первых, ты не подпалила, а развеяла щепу и два стола в придачу; во-вторых, как ты научишься управлять этими способностями, если сама мне вечером сказала, что не можешь прочитать ни одного слова, написанного в конспектах твоей предшественницы. Но при этом, заметь, прекрасно изъясняешься на этом языке. – Теперь пришло время удивляться Татьяне. Девушка стояла с открытым ртом. Дранкива с надеждой в голосе поинтересовалась: – А в-третьих, послушай, до утра это никак не может подождать?

      – Нет, не может, – отвлекаясь от нелёгких дум, твёрдо произнесла Татьяна. – Мне срочно нужно с тобой поговорить. – Помолчала, кивая каким-то своим мыслям. – А вот насчёт того, что я изъясняюсь на вашем языке и даже не заметила этого, у меня только одно объяснение: это вышло совершенно случайно, как с поджиганием.

      Тёмный взгляд орчанки тем временем внимательно изучал её лицо, отмечая листву, застрявшую в волосах девушки, царапины, сплошь покрывавшие лицо и шею. Перевела взгляд на босые ноги и тихо спросила:

      – И вообще, откуда ты в таком виде?

      – Я каким-то образом оказалась на крыше, а когда начала оттуда спускаться, сорвалась. Хорошо, рядом со зданием было дерево, ветки погасили скорость падения и только благодаря этому я не разбилась. А, да, я ещё на патрульных нарвалась, и меня записали как нарушительницу режима.

      – А вот это плохо. – Дранкива, выглянув в тёмный коридор, закрыла дверь. – Готовься наутро к очередному посещению кабинета ректора. Только я тебя попрошу, не ори ты больше так. Ведь никто ничего не может понять. Такое поведение для той Тании, которую мы все знали, совершенно не свойственно.

      – Значит, ты мне всё же веришь?

      – Я тебе расскажу, во что я верю. – Дранкива не спешила отходить от дверей. – Я верю в то, что видят мои глаза. А они мне говорят, что девушка, которая передо мной, лишь внешне похожа на Танию Чауррь. Вот только я никак не могу разобраться, что это – правда или ложь.

      – Истинная правда. – Татьяна готова была расцеловать орчанку. Снова потёрла босой стопой об ногу и скривила губы: – Холодно.

      – Забирайся на кровать, но прежде возьми вон в той куче любую шкуру, обмотаешь ей ноги, сразу согреешься. – Прошла к столу и зажгла светильник. – И давай уже рассказывай, о чём ты хотела со мной поговорить, наверняка не только о том, что обладаешь способностями. – Обернулась и обомлела.

      Тания стояла к ней спиной и возилась со шкурами. На ночной рубахе в области ягодиц был оторван