Водяной для потеряшки. Виктория Соломина

Странным образом голова болела меньше, когда он гладил ее в непосредственной близости от эпицентра боли – прямо за правым ухом. Я открыла глаза и сфокусировала взгляд на Иль…красивом незнакомце. У него были странные, белые, как снег, длинные волосы, это первое, что бросилось в глаза. Затем я разглядела лицо с правильными чертами лица, пухлыми девичьими губами на бледной, почти прозрачной коже. И только квадратная челюсть придавала мужественности и брутальности его фарфорово-кукольному виду. Ярким пятном в обрамлении темных ресниц, под такими же темными бровями, выделялись невероятного цвета льдисто-синие глаза. Взгляд его завораживал, в них была мудрость веков, с щепоткой грусти, под слоем любопытства. Чем это он так заинтересовался? Или кем? Испуганно дернувшись, я спросила:

      – Кто вы? – мужчина убрал руку от моей головы, и я, невольно, поморщилась от вдруг снова вернувшейся боли. Тогда он осторожно, словно боялся, что я…что, укушу его что-ли, смешно, ей-богу, чуть приподняв брови, будто спрашивая у меня разрешение, он медленно приблизил руку к голове, прикоснувшись к ране. Вновь стало легче. Очень странно, обычно происходит с точностью наоборот.

      – Я твое видение. Ты ударилась головой об камень и лежишь в обмороке.

      – А-а-а, ну тогда понятно. Таких мужчин, как ты не существует в реальности. Но… – я произнесла это все и только потом поняла, что и в обмороке-то не бывает никаких видений. Я падала один раз от теплового удара, но там все очень неожиданно – вот ты стоишь, открываешь глаза уже лежишь. И никаких видений.

      – Ты сильно ударилась головой, это не простой обморок – ответил мужчина, будто прочитав мои мысли – У тебя все на лице написано – ответил он, после небольшой паузы, слегка улыбнувшись.

      – А-а-а…?

      – Все плод твоего воображения.

      – А-а-а…!

      Высокоинтеллектуальная оказалась беседа, но я же в обмороке, уж извините, не очень хорошо соображаю. Тем временем он с интересом меня разглядывал. Ласкал глазами, теперь я поняла это выражение, услышанное где, уже и не помню. Его взгляд прошелся по волосам, задержался в глазах, опустился к моим губам, и мне захотелось их облизать, я едва удержалась. Подушечка большого пальца его руки вдруг переместилась на скулу и мягко погладила кожу. От этого невинного жеста у меня сбилось дыхание. Почему я не запрещаю ему это делать? Я прикрыла глаза, наслаждаясь ощущениями. И почему это видение меня волнует больше, чем мой муж в конфетно-букетный период? Под полуприкрытыми веками мне был виден его голый торс и какое-то странное одеяние, наподобие длинной юбки на запа́х.

      – Ты что никогда ни о чем не думаешь? – задал странный вопрос незнакомец.

      – Ох, я бы и рада! Но не бывает такого, чтобы я ни о чем не думала. Я уже и на йогу ходила и на класс медитации, максимум которого я добилась это десять секунд «пустой» головы, а затем появляется радостный возглас: «Я ни о чем не думала!»

      – То есть, ты хочешь сказать, что с момента, как ты очнулась, ты постоянно о чем-то думала?

      – Господи, да, об этом я и говорила. Я не понимаю, почему