Плохиш. Право на месть. Илона Шикова

нажать, ни послать этого подлого абонента.

      Рука не поднимается и язык не поворачивается – что со мной творится-то?

      – До сих пор злишься? – отец игнорирует мой вопрос, хотя задал я его просто так, лишь бы разговор на другую тему перевести.

      Ну или получить очередной повод, чтобы действительно послать.

      Неужели он не понимает, что я не желаю с ним общаться?

      И все свои «надо», «хочу» он может засунуть себе в одно место. Мне плевать.

      – Тебя это удивляет? – я отвечаю вопросом на вопрос, так как злость уже достигает своего апогея.

      «Только бы не сорваться! Главное, держать себя в руках и дать слабину!» – я мысленно настраиваюсь на положительные эмоции, так как знаю себя хорошо.

      Этот урод позвонил, вроде как отцовскую заботу проявил, только сейчас он сто процентов выведет меня из себя, а посторонние люди потом пострадают от моей неконтролируемой агрессии.

      И нафига я трубку-то брал? Дался мне этот неизвестный номер.

      С таким же «неизвестным» для меня абонентом.

      – Сынок, нам действительно надо поговорить, – голос у отца уставший, но я все равно не ведусь.

      – Нам? Или тебе? – намерено делаю паузу, а спустя несколько секунд с ехидством добавляю: – Папа!

      – Ладно, пусть будет по-твоему, – как-то слишком быстро соглашается отец, а это сто процентов не к добру. – Мне надо с тобой серьезно поговорить. Я хочу все исправить, поэтому…

      – Себе-то хоть не ври! – я резко выдаю, едва сдерживая эмоции.

      – Дай мне шанс все исправить! – продолжает давить отец, но я лишь громко выдыхаю ему в ухо.

      – Поздно, папа. И не звони мне больше! – отключаюсь первым, после чего швыряю телефон на стол. – Исправить все он хочет, – я фыркаю в сторону ни в чем не повинного гаджета и вскакиваю с места. – Вот же… лицемер! – выдаю первое культурное слово, которое приходит мне в голову.

      Засовываю руки в карманы, нервно двигаюсь от стены к стене, а у самого глаза так и косятся в сторону мобильного. Хочется набрать последний принятый номер и выдать отцу все, что я о нем думаю. От начала. И до конца. На что он, вообще, рассчитывает? Что прибегу к нему по первому зову? Или может в ножки ему поклонюсь, а после брошусь на шею с диким воплем «папа»?

      А может еще начать молиться на него, что его величество соизволило обо мне вспомнить?

      – Не дождется! – я снова резко выдаю в тишине пустого кабинета, как слышу негромкий стук в дверь. – Это еще кого принесло, – ворчу себе под нос, а после громко кричу: – Войдите!

      Ну, точно, принесло. Сейчас будет морали читать. Лучший друг, а по совместительству еще и юрист компании, где я работаю. Костя, будь он не ладен. Сейчас от его нотаций и советов башка разорвется на части.

      Вот уж кто любитель мозг всем повыносить, так это Константин Крутой. Надо же, и фамилия под стать его крутости что в юридических вопросах, что в жизненных. Любит всем советы раздавать направо и налево, только сейчас он совсем не вовремя пожаловал. И без его нравоучений