Пять историй. Татьяна Чекасина

индивидуального такого водителя. Жильё для них не бесплатное, а стоит гигантских денег. Нет комфортабельных бесплатных пансионатов, где инвалиды, которые этого хотят, могли бы жить, не в семьях, а в нормальных цивилизованных условиях.

      Ничего этого нет, а есть бесконечная ненужная таким людям реклама. Даже бедных детишек показывают так, что чувствуешь себя где-нибудь на оживлённом перекрёстке, ожидая зелёный светофор, чтобы переехать, наконец, Садовое кольцо, а у окна автомобиля безногий человек, который по заданию преступников попрошайничает, колоссально рискуя своей и без того нелёгкой жизнью. Инвалиды, как правило, совершенно не хотят, чтобы их выставляли на свет божий, а вот чтобы условия у них были цивилизованными, все они хотят.

      В этой небольшой повести поднимается тема инвалидов с неожиданного ракурса.

      Восстание рабов

      История одной любви

      «Упал, очнулся, Склиф» – анекдот накануне. А в пять утра звонок. Из Склифа. Ну, будто продолжение шутки!

      Выехав из двора на улицу, гонит: машин мало. Но Садовое и в такую рань не спит.

      Больница, диковинный корабль в море темноты, горит многими окнами.

      Травматология. А это – ваш брат Николай. Как видите, без сознания; может, и не вернётся оно никогда. Портмоне, ключи от автомобиля БМВ, который на стоянке. Авария в три пятнадцать. Что он делал на Ярославском шоссе в такое время? Куда ехал?

      Чёрные брови. Тут могут и не знать, какие у Николлино глаза. Не тёмные, ожидаемые, а стальные. Доктора велят далеко не уходить. Предполагают вариант, при котором Ник не откроет своих неожиданных глаз. Нога брата. Детская, вялая. Погладить? Укрывает краем одеяла.

      В автомобиле голову на руль, но нет: задремлет, надавит клаксон. Откидывает спинку… Мосты. На огромных дугах опор. Он, то внизу, и тогда мосты выглядят жутковато, то где-то вверху. На дне – поляна. Откос облицован камнями. Роман ухватывает Ника под коленками. Тот вцепляется ему в плечи. Путь крут, ноша нелегка. Остановка нереальна. «Я тебя дотащу!»

      Будит мобильный: «уно-уно, дуе-дуе, пронто-пронто-модерато» (так вынес он брата на поляну или нет?):

      «Господин Андреянов, подойдите на пост номер три для сдачи крови». Э-э, беда, Ник гибнет… Так вот к чему сон о мостах[1]!

      «Я больше не люблю его!» Но кто ныне кого-то любит? А, тем более, сестёр, матерей, отцов, братьев? Любит тот, у кого нет дела и денег. Когда есть и то и другое, любовь не нужна. Тем более, к близким родственникам. К этим наиболее далёким от тебя людям. Так вообще. В обществе. И у него – в частности. И, – выходит, – не о чем горевать ему, бугаю в неплохой машине неподалёку от Садового Кольца.

      Но эта ступня… Удивились бы медики, если бы дотронулся. Наверное, припечатали бы: гомик! Один так и подумал.

* * *

      В том, юном времени, на окраину в Медведково Роман добирался с монтировкой в кармане. А новый друг (они в одной группе в МФТИ) – каратист. Будут вдвоём ходить в секцию. Но, мало того, у друга философия «Ухода». Главное, выбрать время и способ. И Роман намерен «уйти», когда

1

Мосты снятся к переменам в жизни (из Сонника).