Трон для горничной. Рабыня. Марта Мерло

Я медленно двинулась с места, чтобы сделать как он сказал. Он добавил – Позвольте мне поухаживать за вами сегодня. Дайте мне ваши ключи, я буду открывать ваши двери и закрывать их.

      – Но я… Это мои ключи. – Я не ожидала такого, и была растерянна.

      С одной стороны, в этой просьбе не было ничего такого, но с другой – я видела себя, полностью лишенную права даже попасть в свою собственную квартиру, лишенную права закрыть собственную дверь. Меня как маленькую девочку уводят на улицу, и взрослый закрывает дверь пока я стою и жду.

      – Не думаю, что это так важно. Ключи. – На секунду он превратился в что-то совершенно жестокое, перед лицом этого человека моё собственное мнение было незаконным, я это хорошо почувствовала.

      И вот я уже вижу свою руку, которая протягивает ему связку ключей от моей квартиры. Где-то из глубины моих глаз, на это смотрела прежняя я, и не верила, что сама отдаю ему власть над собой. Он сунул ключи себе в карман, и снова посмотрел на свой браслет. Он забирал сейчас не просто ключи, а контроль над моей жизнью.

      – Очень хорошо, – сказал он и указал рукой на дверь, и я двинулась на выход.

      Сначала я вышла в подъезд, затем он. Я как маленькая девочка стояла в тусклом свете подъезда и ждала, пока он закроет дверь моей квартиры. Он сделал несколько оборотов, никогда до этого я не слышала звуки закрывающегося замка так отчётливо. Все мои чувства обострились и с каждым поворотом ключа раздавался звук механизмов, и этот звук сжимал пружину где-то внутри меня, пружину дикого напряжения и возбуждения. Я чувствовала, что мои руки дрожат.

      Он сунул ключи в карман. Выставил локоть, чтобы я взяла его под руку, и мы вдвоем пошли к лифту. Я чувствовала его руки, моё любопытство толкало меня сжать его сильнее, чтобы узнать какие они у него, но я не решалась, и от этого пружина сжималась ещё сильнее. Мои руки дрожали, и он не мог этого не чувствовать.

      Мы вошли в лифт, тусклый свет подъезда сменился, хорошим освещением. Я оказалась будто на сцене, он был моим единственным, но очень строгим зрителем. Я отпустила его руку, и завела свои за спину – я не хотела показывать, как дрожат мои пальцы.

      Сейчас я хотела разглядывать его, но в то же время, не хотела, чтобы он видел это, поэтому я смотрела то под ноги, то в сторону, то на него – выхватывая взглядом его хорошо выбритое лицо, морщинки у глаз, прямой нос. Ворот белой рубашки обхватывал шею, под подбородком был повязан узел галстука. Он прервал мои быстрые взгляды:

      – Будьте так любезны, помогите мне с галстуком. Пока мы едем, поправьте его пожалуйста. – Мой взгляд остановился на его шее, мне показалось, что в узле галстука действительно была небольшая асимметрия.

      Просьба была обычной, но выполнить её означало бы показать ему мои дрожащий пальцы. Всё, что я хочу скрыть, он заставляет показывать.

      Я сделала шаг к нему, и принялась поправлять узел – пальцы дрожали и руки тоже. А теперь, когда он смотрел прямо на меня, дрожь усилилась. Мои глаза находились на одном уровне с его горлом, я боялась их поднять. Нервничала,