Три цвета солнца. Майя Максимова

скорчился на неудобной деревянной табуретке и посмотрел на меня как на врага, разрушившего тщательно оберегаемый им песочный замок.

      – Ты похож на Памелу. Ваша пропаганда семейных ценностей достала похлеще ежедневных хроник противостояния Америки и стран третьего мира. Тебе так не терпится увидеть меня в роли отца, меняющего подгузники вечно орущим карапузам? Может, сначала попробуешь обзавестись собственным потомством? Или хотя бы найдешь девушку, которая согласится стать твоей женой? Мне надоели советы дилетантов, ничего не смыслящих в жизни, и я не намерен следовать их указаниям!

      – И что ты собираешься делать? Устроишься на новую работу, сообщишь об этом Линде и будешь ждать приглашения от ее кузины?

      – Какая разница? Важно, что я сам приму окончательное решение, не позволив другим вертеть мной как марионеткой.

      Появление светловолосой официантки слегка остудило наш пыл, и мы с жадностью накинулись на источавший дивный аромат ужин. Изумительный вкус жареной свинины отбил всякую охоту наставлять Боба на сомнительный путь истины, и я вновь задумался о Сьюзан, чье загадочное бегство в Италию до сих пор наводило на не самые веселые рассуждения о странностях человеческих отношений. Чувство глубокой вины острой занозой засело в моем сердце, хотя мозг отказывался находить роковую ошибку, побудившую мисс Паркс навсегда порвать с английским прошлым. Всю неделю Линда молила Бога прислать ей весточку от подруги, но телефон в доме Беннингов упрямо молчал, а на электронную почту сыпались лишь нескончаемые рекламные сообщения да слащавые письма от виртуальных поклонников. К пятнице надежда на чудо угасла, и в сегодняшнем утреннем разговоре мы сошлись во мнении, что нам больше не суждено пересечься с таинственной итальянкой, отвергнувшей многолетнюю дружбу по неведомым простым смертным причинам.

      – Великолепно! – Боб прервал мои размышления восторженным восклицанием и отодвинул от себя пустую тарелку. – И почему никто никогда не рекомендовал мне это место? Конечно, оно попахивает неприкрытой дешевизной, но кормят здесь не хуже, чем в самых дорогих ресторанах Парижа.

      Пристрастие Франклинов к хорошей кухне нередко выливалось в стычки с хозяевами баров и пабов, и я облегченно вздохнул, убедившись в мирном настрое привередливого гурмана. Нервно начавшийся вечер близился к спокойному завершению, однако судьбе было угодно вмешаться в размеренный ход событий и взорвать его коротким смс-сообщением, состоявшим из двух тревожных слов.

      – Приезжай немедленно, – прочитал я послание Линды и едва не уронил телефон на пол. Обычно она не жаловала меня своим вниманием, но сейчас происходило нечто неординарное, вынуждающее отказаться от привычек прошлого.

      – Что-то случилось? – встрепенулся Боб, доставая из кармана бумажник. – Тебе нужна помощь?

      – В другой раз, – я бросил на стол пятнадцать фунтов и снял с вешалки коричневый кожаный портфель. – А пока прошу об одном – прежде чем совершить