Между Мирами. Андрей Валерьевич Степанов

то ли всхипнула, то ли усмехнулась Аня.

      – У меня просто не будет другого шанса узнать это.

      – Может, лучше спросить у профессора?

      – Так ты не знаешь?

      – Не интересовалась, – девушка снова мило улыбнулась, забыв о горестях расставания, и громко позвала профессора, не забыв при этом убрать руки со стола. – Григорий Авдеевич, у нас возник вопрос…

      – Тут нет никакого секрета, – ответил Подбельский, когда услышал поставленную перед ним задачу. – Эта смена понятий была проведена специально, но только лишь из-за одного человека. Николая Константиновича.

      – Не припоминаю такого, – нахмурилась девушка.

      – И не могли – он приходился двоюродным… да, двоюродным дядей вашей прабабушки.

      – Ого! – воскликнул я. – И чем же он провинился?

      – История, хоть и не слишком секретная, но все же запутанная и довольно старая. Понимаете, человек, который основную часть своей жизни провел в постели с прелестными особами, вряд ли заслужит понимание общества. Его разгульный образ жизни и некоторые, м-м-м, дела, которые компрометировали фамилию, привели сперва к тому, что его сделали изгоем в семье.

      – Похоже, этого оказалось недостаточно?

      – Его слишком хорошо помнили и знали даже с наступлением нового века. Семья отправила его подальше. Это должна была стать добровольная изоляция, но ситуация стала осложняться, скажем так. И в результате ликвидировали сам титул. Правда, уже после Великой Войны. Воспользовались шансом и подвели под общий знаменатель, чтобы известные семьи на присоединенных землях не чувствовали себя изгоями.

      – Ого! – снова воскликнул я. – Двух зайцев сразу.

      – Да, – закивал профессор, – это был поистине великолепный ход. Шанс, который предоставил Николай Константинович, изменил всю историю. Если бы не его дурная слава, семья могла бы дать ему посмертно орден. Или поставить памятник. Но так он обречен на забвение. Пройдет еще сотня лет… Кстати, вы первый, кто за последние годы решил спросить меня об этом.

      Я заметил, что Подбельский, разговорившись, вернулся к нормальному отношению ко мне. От этого стало только хуже – осознание того, что принцесса вскоре отправится домой, приносило какие-то невыносимые страдания. И исправить это было совершенно некому.

      Глава 53. Финальный аккорд

      – Как проведем последние часы? – с надеждой в голосе спросила Аня, когда профессор вновь удалился в гостиную.

      – Так, чтобы не жалеть ни о чем, – ответил я, понимая, что чем лучше пройдут эти часы, тем больше я буду жалеть об утраченном будущем. Но упустить этот шанс тоже не хотелось.

      Дело шло к вечеру, но усталости от произошедших событий я не чувствовал совсем. Пожалуй, это был бы лучший вариант для нас всех, поэтому я не собирался отказывать принцессе в ее самых нескромных желаниях.

      В дверь постучали, отвлекая меня от разыгравшейся фантазии.

      – Я на минуту, – предупредил я Аню и бросился к двери, ожидая увидеть Павла.

      Поэтому, не тормозя, распахнул