Между Мирами. Андрей Валерьевич Степанов

что исчезла ноющая боль в груди. Нет, показалось.

      – Я? Должен помочь?

      Вообще можно было бы сказать гораздо больше, но разве выскажешь в лицо человеку, который только что загнал тебе в грудь спиральное острие, что он та еще сволочь и ты не будешь с ним работать.

      – Есть много вопросов, ответы на которые я должен получить. Но у меня не получится сделать это без тебя.

      «Как же здорово! И что бы я без тебя делал!» – подумал я, злобно глядя на того, кто только что пытал меня, а теперь нагло просил о помощи.

      – А если бы ты попал своим дротиком в меня, как бы ты тогда просил о помощи? – я тоже решил понаглеть, решив, что хуже уже не будет.

      – Я никогда не промахиваюсь, – сухо ответил Павел. – Я отлично знал, куда надо целиться, чтобы напугать вас, но не более.

      – Зачем?

      Несмотря на то, что я не горел желанием разговаривать, вопросы сыпались сами по себе.

      – Причина та же, что и обычно, – вздохнул он. – Информация. Даже когда человек молчит, можно сделать выводы.

      – Понятно, – буркнул я. – Психолог.

      А потом я вспомнил, что за этот день уже не в первый раз вижу подобный ерш волос:

      – Я тебя уже видел сегодня около университета. В халате лаборанта!

      – Хорошая память, – улыбнулся Павел.

      – Ты следил за нами?!

      – Это было несложно.

      Разговор внезапно сложился и я решил, что тоже мог бы узнать чуть больше информации. Чтобы понимать, с кем я вообще имею дело.

      – Значит, ты шпион?

      – Неважно, – мужчина сидел, не шевелясь. – Я присматриваю за принцессой.

      – И то, что она пропала – большой скандал и проблемы для тебя? – не подумав, ляпнул я.

      – Именно. Большой скандал. Ее надо вернуть, но если это сделаю я, то раскрою себя. А делать этого мне не позволяет регламент. Иначе лишусь работы.

      – А если не сделаешь?

      – Тогда окажусь государственным преступником. Что тоже непозволительно уже для меня лично. Поэтому я надеюсь на твое понимание и активное участие в этом деле, – безо всякой торжественности закончил Павел.

      – Ты сейчас серьезно? – я скосил глаза на рану на груди. – После вот этого рассчитываешь на мою помощь?

      – Мелочи, – отвернувшись, он сунул руку в саквояж, достал небольшой стеклянный пузырек и мутноватой жидкостью и взболтал его, быстро тряся рукой. – Сейчас все исправим.

      Я сидел в полнейшем замешательстве. Только что меня пытали, а теперь просят о помощи. Что это, какая-то разновидность психологической обработки? Попытка вызвать стокгольмский синдром?

      Как бы то ни было, но Павел с характерным звуком вытащил пробку из пузырька. Длинный стеклянный носик с каплей мутноватой жидкости на конце выглядел зловеще.

      – Не дергайся, – предупредил меня мой похититель, отчего нервничать я стал лишь еще больше. – Важно попасть строго в рану.

      Капля сорвалась и разбилась о корку засохшей крови на моей груди. Тут же послышалось легкое шипение. Боли не было. Я собрался было наклонить голову,