Мы под куполом. Лиза Дасна

мотать, вот эта песня, да, сомнений нет, это его язык, хотя у меня тут были песни, как понимаю, кроме моего ещё на разных языках. Красавчик как-то оживился и стал слушать, даже ногой притоптывать в такт музыки. Не знаю почему, но у нас вообще нет никакой музыки, про эту флэшку никто не знает, мне мама говорила, чтобы я её никому никогда не показывала. И тут у меня в голове стал как бы проявляться этот язык, мне показалось, я его даже знаю и понимаю, о чём они поют, очень странное чувство. Я запарковалась у модуля и вышла, он всё сидел, пришлось опять взять его за руку и потащить внутрь. Он с опаской огляделся и неуверенно пошёл, когда понял, что, кроме нас, тут никого нет, стал без остановки что-то говорить, ну я ему и ответила:

      – Сейчас переводчик найду, тогда и поболтаем.

      Но переводчик послал меня искать его язык в другом месте, где это место, он не счёл нужным назвать или сообщить, в общем, я на него обиделась. Мой незнакомец, видно, понял, что мы так и не поболтаем, и стал по слогам что-то говорить, постоянно повторяя одно и то же. Возможно, это ритуал такой или молитва, я что-то подобное изучала, наверное, он туземец, но с каждым его повторением мне всё больше казалось, что я точно знаю этот язык, даже попробовала сказать и у меня вышло:

      – Привет.

      Он улыбнулся, а я испугалась:

      – Всё, перерыв, нужно поесть.

      Пригласила его в жилой модуль, достала паёк и выложила его на стол, он на него с большим подозрением посмотрел и произнёс:

      – Нет, спасибо, это я не буду.

      Фиг с ним, не хочет, пусть не ест, налила кофе, но он даже не взглянул на него, вот привереда, взяла безвкусную плитку, откусила от неё кусок и запила кофе. Я эти дежурства ещё не любила именно из-за этих пайков, почему нельзя брать собой нормальную еду, которую можно подогреть. И тут ко мне начала возвращаться память, а может это ещё что-то, у меня в голове возник этот язык, теперь точно понимала, что его знаю, и в лоб спросила:

      – Так кто ты и откуда?

      – Ты что, – аж растерялся он, – знаешь наш язык?

      – Ты мне тут зубы не заговаривай, давай говори, кто такой.

      Надо же, я точно знаю этот язык и очень хорошо, видно, просто позабыла, а вот откуда – не помню, и тут на тебе, он заявляет:

      – Ты что, не пришелец?

      – Кто? Где пришелец?

      Он ткнул пальцем на меня, а у меня в голове всплыло странное слово, ну раз выплыло, я и ответила:

      – Я человек, понял, дурак?

      Он удивился ещё сильнее, но мне уже было не до него, я вскочила и выбежала на улицу, я всё начала вспоминать, это мама меня тайно учила этому языку, но всегда говорила, чтобы я его забыла и в то же время помнила. Я тогда никак не могла понять, как так можно сделать, то и другое одновременно, хотя и сейчас не понимаю, откуда она его знала. Нас разлучили, когда мне было шесть лет, с того времени я её больше не видела, она мне сказала, что её куда-то отправляют с заданием, когда вернётся, она не знает, меня как раз в это время из-под земли перевели наверх