Изнаночные швы времени. Иван Слепцов

перейдем на веранду? – спросил Андрей.

      Мария согласилась, они нашли свободный столик у самого края деревянного настила и несколько минут молчали, разглядывая Ильмень: небольшой флот яхт в отдалении, мешанина виртуозно уклоняющихся от столкновения друг с другом виндсерферов на воде и парапланеристов в воздухе, несколько человек на ярко-белой полосе прибрежного песка. Те явно раздумывали: мобилизовать всю свою отчаянность и нырнуть или продолжать прогуливаться, делая вид, что им и солнечных ванн хватает.

      – Мало пока народ выпил, – усмехнулся Андрей.

      – Это вы про что? – не поняла Мария.

      – Про этих, – кивнул Андрей на берег. – Холодно, боязно, не хочется.

      – Так, правда ж, холодная вода еще, – возмутилась его собеседница. – Сами бы попробовали!

      – Восемь градусов – нормально, – пожал плечами он. – Если тянет вода – нет никаких проблем поплавать.

      – Есть в русском языке такое слово – «слабо», – помолчав немного, размеренно проговорила Мария. – Его очень сложно переводить на другие языки, но оно отлично помогает определить степень блефа.

      Андрей снова дернул плечами, встал, сошел с веранды на эллинг и пошел к дальнему концу, на ходу расстегивая ковбойку.

      У Сазонова была совсем нескладная фигура: одно плечо выше другого, сутулая спина, некрасивые мышцы, несоразмерно большие и разлаписто вывернутые ступни, длинные руки, одна из-за сутулости казалась чуть ли не на ладонь короче другой. Стоявший в конце эллинга мужчина откровенно иронически посматривал в его сторону. Андрей вдруг резко и упруго разбежался в десяток шагов, оттолкнулся от глухо гукнувших досок эллинга и по элегантной дуге влетел в воду.

      – Ух ты! – восторженно вырвалось у девушки, которая сидела недалеко от Марии. И весьма громко вырвалось. Ее сосед даже нервно покраснел.

      – Вы меня удивили, Андрей, – сказала Мария, протягивая ему бокал с вином, когда он вернулся к столику. – Не думала, что вы на такие очумелости способны.

      Андрей усмехнулся.

      – Если честно, то мне это совсем не сложно было: почти тридцать лет на полевой работе. Но я рад вас повеселить и удивить. Только давайте, в конце концов, поедим нормально.

      Следующие полчаса они почти не говорили – еда была хороша. На веранде стало исключительно приятно. Воздух, до жары нагретый дообеденным солнцем, постепенно остывал. Ветер шарахался: то нагонял свежесть с озера, то пыль и прошлогодних мух из-под настила.

      На песок у воды выбрались совсем еще крохотный йоркширский терьер и хорошо знакомая Андрею Чара – стройная дворняга Сандро. В прошлом у нее были тяжелая травма хребта от удара клюшкой для игры в гольф, к счастью не совсем умелого, три боя вничью с соседской сукой питбуля, а теперь она стоически терпела приставания гиперактивного по молодости щенка.

      По дорожке зашелестел прошлогодний пересохший лист. Йорк бросил хвост дворняги, кинулся в погоню, настиг его, задушил. Но ветер напрягся сильнее