Изнаночные швы времени. Иван Слепцов

баз вообще? – спросил Норман, воспользовавшись тем, что Феликс опять замолчал. На это раз он действительно прислушивался.

      – На все русское Средневековье у нас их только четыре – в этой дубраве, похожее место в Карпатах и в Крыму, в горах. Ну и в Новгороде есть постоянная. Там базу создавать можно безопасно: большой город, много людей, к чужакам все нормально относятся, голову пытаться рубить по пустякам никто не будет. Понятно тебе про базы?

      – Понятно, – кивнул Норман и показал Феликсу икону: – Нормально?

      – Нормально! – оценил тот. – Все, давай наружу выберемся – тепло уже совсем, думаю, да и Олег с едой должен появиться.

      Тут Шурик не смог больше притворяться спящим и громко сглотнул слюну.

      – А! Не спишь! – повернулся к нему Феликс.

      – Вы орете так, что анабиозного поднимете, – проворчал Шурик, усаживаясь на своей лежанке.

      – Неча спать. Надо наверх выбираться, делом заниматься, моей раной заниматься. Вон, Норм уже поработал. Теперь тебе надо, – объявил Феликс и показал на стоящие посередине землянки туески с красным георгиевским крестом и изображением архангела Рафаила-целителя.

      Между собой хрономенталисты, отправляющиеся в Средневековье, называли их «медтуесками». В них Олег переложил поутру все медикаменты. Всего их было восемь – для каждого участника экспедиции и еще запасные. Шурик взял один из них и пошел к лестнице. Норман отправился было следом, но вернулся к нише с оружием и стал по очереди рассматривать луки.

      – Можно взять? – спросил он, выбрав наконец один – внушительных размеров экземпляр, доходивший ему до подбородка.

      – Даже нужно, – ответил Феликс. Сам он в дополнение к мечу тоже прихватил лук, и они полезли наверх.

      – А как дерево живет с такой дырой внутри? – спросил Норман, выбравшись из лаза.

      – У дуба древесина в центре ствола мертвеет со временем, а потом начинает гнить, так что ему этот тоннель даже на пользу идет. Потом, каждые пять лет мы сюда биологов отправляем, они его чистят, инъекции в корни делают, чтобы дерево от землянки не страдало, еще какую-то хрень… – рассказал Феликс, а потом заорал: – Олег! Я есть хочу!

      Этот вопль встревожил ворон, которые сидели ближе к верхушке и с интересом рассматривали людей. Они закаркали недовольно и перебрались на соседние дубы. Одна осталась, потом уронила плюху, обрызгав ногу Шурику, молча снялась с места и полетела по направлению к солнцу.

      – Вот гадская птица, – брезгливо поморщился он, покрутил головой – нет ли чего-нибудь обтереть ступню, не нашел ничего подходящего и полез вниз, упираясь ногами в расщелины в коре дуба.

      – А умный герой! – Феликс поднял палец. – Сначала осмотрится как следует и подумает о путях своих предшественников. Именно так отсеиваются бесталанные путеходцы и формируется когорта великих путешественников!

      Они осмотрелись –