Непокорный трофей. Оксана Северная

Я исследовал крепостные стены. Нужно подготовиться к нападению…

      – Все было бы проще, если бы у тебя были законные права на земли и трон, Торем, – с нажимом продолжал Кнут. – Девушка в твоих руках. Что мешает тебе взять ее в жены? Она такая же правительница по крови, как и ее брат. Более того, ее любит народ. Ее братец сейчас очень удачно играет на этой любви. А вот с Тобиасом все совсем иначе. – хмыкнул он. – Он слишком любит кровопролитие ради развлечения. Женщин, которые ему не принадлежат. И это не нравится его подданным. Если бы ты…

      Жениться на принцессе? Да, это была не самая дурная идея. Точнее, она была лучшая из тех, что некогда озвучивал Кнут. И Торем всерьез задумался. Проще способа узаконить и укорениться в этих землях и  не придумать. Но…

      – Я назвал Этхельду своей женщиной, – задумчиво пробормотал Торем. – И не намерен изменять своему же слову.

      – Этхельда тебе не пара, Торем, – заметил Кнут. – Она просто ведьма, околдовавшая тебя…

      – Я должен ей больше, чем смогу отдать, – признался Изгнанник. – И предательство не та благодарность, которую она от меня ждет.

      – Подумай сам, сын Хравна, гордость одной ведьмы или судьба нескольких сотен воинов, доверивших тебе свои жизни. Никто не просит тебя вышвырнуть ее на улицу. Она может и дальше греть твою постель. Или даже отдай ей деревню какую–нибудь за ее службу…

      – Я подумаю об этом, – оборвал на полуслове Торем разошедшегося друга.

      Кнут криво улыбнулся, но умок. Вчера он видел, какими глазами предводитель смотрел на элехорийскую принцессу. Едва ли он сможет долго противиться тому чувству, что разжигает его кровь. Но и чары Снежной ведьмы сильны. Нужно время, и тогда боги рассудят их. Главное, что рыжему Кнуту удалось посеять нужные зерна в голове своего друга.

      – К слову о твоей ведьме, – между прочим, припомнил рыжий Кнут. – Ты бы придержал ее. Она сегодня снова избила служанку. Это уже третья за эту неделю. И сегодня, отправившись в деревню, она покалечила крестьянина, едва вырвавшего из–под копыт ее лошади своего ребенка. Если так дальше пойдет… ты сам понимаешь, что будет.

      Да. Люди взбунтуются и сбегут. На земле некому будет работать. А те, кто останется, будут приносить больше вреда, чем пользы.

      – Возьми дворцового лекаря, – окончательно растеряв крупицы хорошего настроения, велел Торем. – Езжай в деревню и пусть сделает все, чтобы поставить раненого на ноги. И еще… вели кухаркам собрать еды его семье. Пока он болен, они не должны голодать.

      Кнут кивнул и уже собирался уходить, но дверь распахнулась и в зал влетела невысокая, худенькая женщина в светлом просторном платье и собранными в высокую прическу темными волосами. Каталея. Кнут улыбнулся, и в груди жестокого воина разлилось тепло от одного взгляда на эту женщину.

      – Я хотела бы говорить с повелителем! – ее звонкий голос дрогнул и сорвался, но она прочистила горло и продолжила. – О кирии Адриане!

      Торем расслаблено откинулся в кресле, смерив женщину внимательным взглядом.

      – В