Корона Рико-Сантарио. Лея Риелсвон

но улица была пуста. Только деревья размерено покачивали ветвями.

      «Просто твоя бурная фантазия!» – одернула она себя и зашла внутрь.

      Когда за ней захлопнулась дверь, из-за старого дуба возле дороги выглянул молодой человек в черной толстовке. Он еще пару секунд задумчиво посмотрел на закрытую дверь, а после, натянув капюшон, быстрым шагом направился прочь.

      – Я дома! – прокричала Вайолет как обычно.

      – Привет! – раздался голос папы из кухни.

      Папин одинокий ответ озадачивал. Если мама дома и молчит, значит, можно предполагать худший расклад – они не разговаривают. Спеша подтвердить или опровергнуть свою догадку, Вайолет буквально пролетела по коридору в сторону кухни.

      – Привет, а где мама? – спросила она, стараясь скрыть свое волнение.

      – Минут десять назад ушла к миссис Фоул, – папа, сидя за столом, доедал последний кусок какой-то выпечки.

      Чем именно была эта булочка при жизни, сказать уже не представлялось возможным. Но одно можно было знать наверняка – она была съедена с почетом. Вокруг папы стояло, по меньшей мере, около десяти баночек с джемами, вареньями и конфитюрами, в чьи ряды как свои среди чужих затесались коробочка с арахисовой пастой и масленка. Вайолет, при виде всего этого разнообразия, слегка улыбнулась – это было так в духе ее отца. Если они всей семьей садились за стол, то она сама, мама и Лео заканчивали трапезу примерно одинаково, в то время как папа еще не притрагивался к своей тарелке – он, скользя по кухне, нарезал для себя несколько видов хлеба, красиво выставлял на стол рядом с собой соусы и шинковал зелень. Когда же он, наконец усевшись, вкушал первый кусок, вся семья уже разбредалась по своим делам, помыв за собой посуду.

      Вот и сейчас, она не удивилась бы, если совсем недавно за столом находилась вся семья, однако так было даже лучше. Было время на то, чтобы разведать обстановку.

      Не спеша налив себе в чашку крепкого чая, Вайолет села напротив отца.

      – Как она? Злится? – спросила она, осторожно отпивая из кружки.

      Папа пожал плечами.

      – Да не особо, она больше не понимает, почему ты это не обсудила с ней прежде, а поставила ее в неловкое положение.

      – Не верю, – Вайолет поставила кружку на стол, чтобы не пролить чай в случае, если разговор пройдет более эмоционально, чем она ожидает. – На все мои вопросы она всегда отвечает «нельзя» и при этом очень бурно реагирует. Это весьма логично, что я перестала спрашивать, тогда я имею хотя бы шанс не услышать «нет».

      – Ты должна ее понять…

      – В том-то и проблема. Я не могу ее понять, ведь она ничего не рассказывает. Я взрослая девочка и уже давно могу воспринять больше, чем «потому что я так сказала». – Вайолет почувствовала, как от накатывающих эмоций у нее начинают краснеть уши, и втайне обрадовалась, что они сейчас прикрыты волосами.

      – Мама пережила очень тяжелую ситуацию, я думаю, она просто боится, – он старался говорить