Утраченное озеро. Михаил Шрай

останавливаться. Её место было вне его тела. Она огибала пальцы, лилась на ладонь, растекалась по полу. Парень вырвался в раздевалку к своей сумке. Что-то должно было ему помочь. Трусы, банное полотенце, бумажные деньги? Носки остались в пакете с обувью, что сейчас мирно висел в гардеробе, а кровь уже собиралась в сгустки, но и вместе с ними спадала на руку, на грудь Егора и полы. Он забежал в туалет. Стоило сразу это сделать. На какое-то время кровотечение прекратилось. Он успел вымыть руки, живот, куда капала кровь. Попало и на ногу. На него взглянуло отражение. Бумага под ноздрёй снова окрасилась в алый. Решительным движением Егор размотал большую часть рулона и заменил салфетку под носом. Её должно было хватить на то время, что он переодевался.

      Плотно прижимая бумагу к лицу, он выбежал на декабрьскую улицу, которая больше походила на поздний октябрь. Без снега, мороза и ветра. Изгнившие листья смешались в сухую грязь. Улицы были будто покрыты пеплом. По чёрно-белому пейзажу рощи Гоша спешил скорее попасть домой.

      Его путь пролегал по ограде от городской больницы, наперекос от старого рынка и под жилыми окнами до дома. Утро только едва началось. Солнца не было. Это бледное освещение, будто следовало помыть плафон над небом ещё три года назад. Такой тусклый свет вызывал беспокойство. Люди шли под ним озабоченные чем-то тревожным.

      – У тебя всегда одна и та же ошибка!

      Егор обернулся. По дороге в школу его обгоняли две девочки, лет десяти. Яркая красная куртка и цокающие каблучки.

      – Потому что Альбина Сергеевна так непонятно объясняет! – отвечала вторая девочка первой, когда они уходили вперёд по тропинке.

      По той же тропинке пошёл парень с кудрявыми волосами, что казались выцветшими. Его морщины погрузились в раздумья на то время, что красня куртка удалялась всё дальше вперёд от него, а когда совсем скрылась, он достал наушники из своей сумки. Вплоть до дома он их не снимал.

      «Степан» – горело над перепиской, которую Гоша вёл над своим чаем. Сообщения от Степана приходили моментально. Как правило, в аудио-варианте. Где бы и чем бы он ни занимался, Егору он всегда был готов ответить в ту же секунду. Только если не спал крепким сном.

      «Как будто бы знак какой-то». – Делился Гоша сомнениями. – «Почему именно возле меня она сказала именно эту фразу? В последнее время всё вокруг будто что-то пытается мне сказать. Как будто, я должен понять что-то. Ведь она могла сказать что угодно, понимаешь?»

      Друг уверял, что понимает. «Да» – многозначительно написал он. Для веса добавил изображение встревоженного лица.

      «Ты кстати представляешь, что у меня случилось!» – отправил следующим сообщением он и затем перестал печатать, приступив к записи увлекательного рассказа.

      Егор отложил телефон. К себе он зашёл лишь для того, чтобы оставить спортивную сумку, развесить бельё, и тут же собрался обратно на воздух. История от Степана пришла в тот момент, когда Гоша снимал со стола «С любовью. Себе». Эту книгу он прочитал уже больше