Чужие игры. Противостояние. Вадим Панов

меня должно получиться, мисс Диккенс, – ровно ответил Вагнер. К тону он давно привык.

      – Но как мы вытащим VacoomA из ангара?

      Некоторое время кадет молчал, затем осторожно пожал плечами:

      – Принято решение заниматься проблемами по мере их поступления, мисс Диккенс. И делить обязанности: я буду заниматься ремонтом клипера, а кто-то другой – ломать голову над тем, как вытащить его наружу. – Пауза. – Обо всём этом будет объявлено на собрании.

      – Сегодня проведут собрание? – уточнила Анна.

      – Обязательно, мисс Баррингтон. Вы удивлены?

      – Не ожидала, если честно, – не стала скрывать девушка. А Диккенс поддержала её кивком головы.

      – Как только мистер Райли и капитан Линкольн окончательно проработают ближайшие планы, они обязательно проведут общее собрание и доведут принятые решения до сведения всех. Официально.

      – Они не очень демократичны, – заметила художница.

      – Ситуация не располагает к демократии, мисс Диккенс.

      – Ты с этим согласен?

      – Кто-то должен взять на себя ответственность за происходящее, и я не имею ничего против того, чтобы этими кем-то стали капитан Линкольн и мистер Райли. Мы действительно находимся в сложном положении, а коллегиальная форма управления отнимает слишком много времени.

      – Допустим… – Диккенс помолчала, после чего выдохнула вопрос, который, судя по всему, считала очень важным: – Павел, VacoomA можно починить?

      – Я ещё его не видел, однако мистер Райли достаточно оптимистичен, – уклончиво ответил кадет.

      – И на чём базируется его оптимизм?

      – На том, что в результате обстрела не взорвался реактор.

…

      Линкольн не ожидал, что совещание затянется. Думал, они с Райли обсудят наиболее важные вопросы, обменяются впечатлениями, поговорят с Землёй и отправятся по своим делам. Рассчитывал быстро освободиться, но ошибся: воспользовавшись тем, что связь с Землёй прервалась на неопределённый срок, Аллан решил досконально разобраться в происходящем и засыпал капитана вопросами на самые разные темы. Интересовало всё: подробности катастрофы, взаимоотношения выживших, поведение сотрудников, как формировались центры притяжения среди «детей» – несмотря на просьбы Линкольна, Райли продолжил называть молодых людей детьми, и, конечно же, он жадно расспрашивал обо всём, что происходило в момент столкновения, но главное – во время прибытия спасательной миссии.

      – Я хочу точно знать, как тебе удалось нас спасти.

      Ни больше ни меньше.

      Ответить на этот вопрос было очень сложно, однако Линкольн прекрасно понимал, что Райли имеет на него право: ведь это его клипер инопланетяне пытались уничтожить на подлёте к кораблю, это его людей расстреливали из крупнокалиберных пулемётов, это на его комбинезоне до сих пор виднелись пятна крови. Не его крови, но это не важно – крови тех, кто был рядом. И больше не будет. Райли прошёл через ад и потому имел право на максимально честный ответ. Он хотел знать, почему инопланетяне не сумели его убить.

      – Стрельба просто остановилась, – добавил Коллинз. – Словно им