Око космоса. Лариса Валентиновна Кириллина

космолет «Гране» конфисковали у прежних нерадивых владельцев, допустивших его превращение в место заточения трех заложников. По решению Межгалактического альянса «Гране» возвратили в собственность барона Максимилиана Александра и его сына Карла Максимилиана. Более того, на средства Альянса «Гране» отремонтировали и очистили от всего лишнего, привнесенного другими хозяевами. Но содержать исследовательский космолет – прямая обязанность двух баронов. За экспедицию на Сирону они получили очень значительное вознаграждение от Альянса. В денежном эквиваленте оказалось скрупулезно оценено всё: спасательная операция отца и сына на борту «Гране», геройское бдение Карла-Макса за мониторами, позволившее найти и поймать нас с Ульвеном (между прочим, жизнь необъявленного императора оценили намного дороже, чем жизнь его магистрантки), – наконец, пилотирование на Тиатару «Гране» с пятью биокапсулами на борту. Не могу себе даже представить, что чувствовал Карл, зная, кто лежит в этих капсулах…

      Суммы, которая казалась поначалу гигантской, едва хватало на поддержание космолета в рабочем состоянии и на оплату его обслуживания в космопорте Тиатары. Чтобы окупать себя, «Гране» должен был куда-то летать. Однако для привычных исследовательских экспедиций у барона Максимилиана Александра не было сейчас ни сплоченной команды (она частично осталась на Арпадане), ни каких-либо четких планов, ни даже большого желания. Барон ощущал свой солидный возраст, хотя ему исполнилось лишь пятьдесят два. Он мечтал увидеть, как мы с Карлом поженимся и осчастливим его наследником или наследницей. А значит, судьба космолета выглядела туманной. Требовалось либо отказаться от «Гране», если Карл-Макс не захочет принимать на себя командование – либо устроить какую-то экспедицию по заказу Межгалактического альянса, чтобы она хорошо финансировалась, а в случае неудачи выплачивалась бы солидная страховка. Похоже, время вольного одиночного космоплавания подходило к концу. На это решались лишь завзятые авантюристы или пираты. Два барона не принадлежали ни к тем, ни к другим. Они были скорее фрилансерами в старинном, средневековом смысле, то есть вольными рыцарями.

      Карл-Макс старался не посвящать меня в эти проблемы, считая, что мне вполне хватает своих. Но виделись мы теперь много реже, чем раньше. Когда он мог, он приходил в дом семьи Киофар, который стал теперь также домом семьи Цветановых-Флорес. Его принимали со всею сердечностью и ублажали, как если бы это он был принцем, а не Ульвен. Я старалась развлечь его и, по возможности, приласкать (ох уж этот мне этикет!), Иссоа демонстрировала ему свои успехи в освоении скрипки, Илассиа рассказывала о водной фауне Тиатары, Виктор лез обниматься и карабкался на плечи, моя мама пела задорные мексиканские песенки на испанском и юкатекском, папа вспоминал интересные эпизоды из жизни на Арпадане – а Ульвен наслаждался этой радостной атмосферой и временами отпускал привычные шутки, без всякого яда, но со свойственным ему остроумием.

      В глубине души я понимала, что долго всё это продлиться