Штормовой рубеж. Империя. Вадим Анатольевич Филоненко

артерии и крупные сосуды, не позволяя жертве раньше времени истечь кровью, а вторая, подвижная внутренняя с острыми, как скальпель зубами, принялась неспешно и аккуратно снимать с его ноги мясо – кусок за куском, – оставляя целой кость. Парень захлебывался криком и бился в судорогах, не в силах вырваться из страшных тисков.

      И так же кричали от ужаса остальные пленники, глядя на приближающихся к ним тварей.

      – Вы звери! Хуже любых чудовищ! – внезапно прогремел над пристанью громкий голос Яканы. Девушка смотрела в сторону разбитого окна здания администрации, догадываясь, что именно там скрываются главные палачи. Из-за расстояния и дождя она не могла видеть лицо Випа, только его торчащий в окне силуэт, и все же Пандау показалось, что подпольщица смотрит прямо ему в глаза.

      При первых криках приговорённых, виконт Сташ тоже подошел к окну и встал рядом с Випом. Зрелище казни пугало привыкшего к кабинетной работе аристократа до дрожи, и в то же время завораживало. Его подручный, капитан, отвернулся, с трудом сдерживая тошноту. И только сержант Рух невозмутимо стоял рядом с «Убоищем», готовый по приказу Випа пустить его в ход.

      Тем временем на пристани акулаты продолжали кровавую резню. Обглодав нижнюю конечность паренька-студиоза до паха, монстр отстранился. Из его пасти показались белые кости ноги, перемежаемые суставами. Зубы твари действовали подобно острейшему скальпелю, срезая лишь сочное мясо, и очень редко ломали суставы или перекусывали кости. Парень с ужасом уставился на свою, ставшую костяной, ногу. А потом из его бедра потоком хлынула кровь – зубы акулата больше не пережимали сосуды. Бедолага еще несколько мгновений трясся в агонии, истекая кровью, затем глаза студиоза закатились. Последнее, что он запомнил перед смертью – торчащая из его тела «костяная нога» в луже крови и тусклые глаза-блюдца наблюдающего за его агонией акулата.

      Монстры никогда не доедали свою добычу полностью. Они обгладывали одну из конечностей и теряли интерес к жертве, позволяя ей истечь кровью.

      Вот и зарезавший студиоза монстр отвернулся от трупа и пошевелил щупальцами, словно прикидывал, кого съесть следующим.

      В воздухе остро пахло морем, ужасом и кровью.

      Преподаватель не выдержал ожидания казни. При виде обглоданной ноги своего ученика, его сердце разорвалось, даря ему мгновенную смерть. Монстр брезгливо ткнул носом бездыханное тело и прополз дальше, набрасываясь на жену стеклодува.

      – Минус один, – Вип испытал жгучее разочарование, глядя на мертвого преподавателя. – Он даже не стал бороться!

      – Почему один? – не понял виконт Сташ. Чудовища уже умертвили двух студиозов и отца стеклодува, так что счет жертв к этому времени вырос до четырех.

      Вип пропустил вопрос мимо ушей. Теперь его взгляд не отрывался от стеклодува.

      – Ну, же, давай! Не подведи! – едва слышно шептал сейч-полковник.

      Стеклодув кричал и ругался, извиваясь в цепях, глядя, как чудовища пожирают его жену и детей, но вырваться из оков не мог.

      Зато