Лебединая песня. Вероника Черняховская

посмотрела на него Аймат. Ненадолго задумавшись, она продолжила, поняв, кем он может быть:

      – Вы – родственник Тьяго? Точно, вы же “Шляд” приплели.

      – Да, он – тот самый брат, о котором я вам рассказывал. И мы сейчас заняли две наши корпоративные квартиры. – кисло улыбнулся Люка. – Давайте дальше продвигаться по нашим взаимоотношениям.

      – В каком смысле? – убеждая себя, что неправильно его поняла, переспросила Аймат.

      – Ваш ненавидимый мясник – Леандр Моро – мой предок.

      – Вы из-за этого мне боялись сказать? – Аймат вопросительно на него посмотрела, испытывая настойчивое желание вернуться к стадии отношений “нейропарализатор”. Это она настолько косная теят в его глазах, готовая мстить за войну пару веков назад. Ей стало неприятно. – Это как-то несерьезно. Есть два момента, не дающие мне покоя. Почему рояль? Что вы у пиратов забыли?

      – У вас весьма спокойная реакция. Я – композитор и пианист, – Аймат поняла, что ее привлекало подсознательно в Люке: сплошная неожиданность. Это казалось чем-то очень новым для размеренной жизни Альянса: знакомые витки интриг, подковерные игры, но таких номеров никто не выкидывал. Она почувствовала, что все-таки не удержала дежурное выражение лица. Лимиты воспитания все-таки оказалось возможным превысить. Ее фамилия не сильно покоробила, потому что о Вране она почти ничего не знала. Он же не сам Леандр, так какая разница. Может у них огромная клановая система и это какая-то побочная ветка рода, – Аймат уже прекрасно поняла причины своего безразличного отношения к данному вопросу, теперь оставалось понять, что об этом думал сам Люка.

      – Я, правда, музыкант, – как-то обреченно сказал Люка. – Могу анонсы концертов показать.

      – Я вам верю, но теперь вообще не понимаю, что вас принесло на Кирш в одиночку. Вранские пианисты обязательно проходят курс бойцов спецназначения?

      – Ваше высочество, температура спадет, я вам все расскажу: семейное положение, все пройденные курсы с сертификатами. Не допрашивайте меня сейчас. Махун меня дери, чтобы им всем там пусто было или также хреново, как и мне, – взмолился Люка, кидая взгляды на проекцию, горевшую входящими вызовами.

      Аймат ничего не сказала, молча покинув его половину дома. Ей было о чем подумать: неудивительно, что брата так перекосило. Тьяго Моро можно было назвать его личной психотравмой. Она не знала, что Адиль обсуждал с отцом-императором, но сел он в тюрьму в тот же день после аудиенции, как попросил за Тьяго Моро, – Дева умеет смеяться над своими детьми: она тоже натолкнулась на Моро.

      Аймат беспомощно улыбнулась, понимая, что для нее это шанс. Бывшая крупнейшая компания Альянса принадлежала Моро. Создавалось впечатление, что с ними можно было договориться. Однако она бы слукавила, если бы сказала, что это единственная причина ее интереса.

      Вечером Аймат получила сообщение с извинениями от Люки, что его самочувствие ухудшилось, поэтому он не сможет составить ей компанию за ужином. На ужин ей доставили традиционную еду теят, что ее