Таинственная четверка. Татьяна Полякова

в сени спать отправил. Досталось парню. Родителей похоронил, одна родная душа на свете – тетка, но ей не до племянника. Сволочная баба, если честно.

      – А когда он от вас ушел?

      – После обеда. Часа в три.

      – Больше вы его не видели?

      – Видел. Бабка меня в магазин послала. Гоша был в сквере возле площади с девчонками, подругами утонувшей Иры.

      – А вы не ошибаетесь? Возможно, это было накануне?

      – Нет, не ошибаюсь. С головой у меня порядок. Ругались они. Я слышал, как Гоша кричал: «Это вы, вы виноваты!» Должно быть, считал, не оставь они подругу, беды бы не случилось. На похороны он не явился, и я забеспокоился. Как так, почему не пришел? Иру всем поселком хоронили, а его нет. На следующий день встретил его тетку в магазине, спросил, где Гоша. Сказала, где-то шляется. Потом узнал, она заявила в полицию, что пропал племянник.

      – А вы с кем-то из полиции говорили?

      – Нет, никто меня ни о чем не спрашивал. Тетка на всех углах трещала: он в бегах, живой-здоровый, родительские денежки проедает. До денег она жадная.

      – Если в доме Ситникова нашли Гошу, вам придется все рассказать следователю.

      – Расскажу, – пожал он плечами. – Чего не рассказать? А парня жаль, хороший был парнишка. – Он немного помедлил. – Вы в том доме были, говорят, там что-то вроде шабаша устраивали? Кошек-собак резали?

      – Похоже на то, – кивнул Вадим.

      – Это не Гоша. Руку на отсечение не дам, но парень не из таких. Подлости в его душе не было, и собак любил…

      Он досадливо покачал головой, наверное понимая: его слова звучат не очень убедительно.

      – Друзей его вы знали? – спросил Вадим.

      – Мне ни о ком не говорил. По натуре он парень скрытный, болтуном точно не назовешь. Я про Ирку спросил, мол, ходит слух, у вас с ней симпатия. Он кивнул. Вот и все.

      – Странные дела у вас здесь творятся, – заметил Вадим с усмешкой.

      – Будь по-другому, Ключников небось частных сыщиков из города звать не стал.

      – Вы и это знаете?

      Максим Сергеевич пожал плечами:

      – Варька слышала, как хозяева ругались, а она моей жене родня.

      – Понятно. В таком случае, может, расскажете нам об этой истории с Изольдой Стрешневой?

      – Когда на нее напали? Особо и рассказывать нечего. Вышел из дома сумку забрать, я ее в машине оставил, как раз девчонка идет. Вдруг слышу – крик. Ну, я фары включил для острастки, смотрю, на дороге вроде лежит кто. Пошел взглянуть, а там Изольда. Вроде как без сознания. Я быстрей родителям звонить, тут Ключников прибежал со всем семейством. Девчонку кто-то камнем ударил. Должно быть, поджидал ее в кустах.

      – Ключников считает, Изольду могли перепутать с его дочерью.

      – Так вот почему он так всполошился? А я ведь и сам, когда девчонку увидел, решил, что это Настя домой возвращается. Темно уже было, фонарь не горел, а в темноте, как известно, все кошки серые. Настя с подругами часто допоздна шлялась. Ключников, бывало, ругался, да все без толку. Да и бояться-то у нас нечего. Все свои.

      – Ага,