Таинственная четверка. Татьяна Полякова

ему полицейским, после чего милостиво нас отпустил.

      К тому моменту я мечтала лишь о том, чтобы встать под душ, а потом выпить чаю. Но у Вадима были свои планы.

      – Давай-ка навестим мать Иры Краско. Как ее зовут?

      – Нина Михайловна. Отец – Петр Владимирович.

      – Отлично. Поинтересуемся у Нины Михайловны, кто ее гостья.

      – Чего ж сразу не поинтересовался?

      – Я же объяснял. Теперь ситуация изменилась, у нас есть чем тетку припугнуть, а значит, разговор может быть интересным.

      Мы отправились к Краско, по дороге наблюдая заметное оживление в поселке. На лицах тревога с большой долей любопытства, значит, полицейские машины заметили, а может, уже и кое-какие слухи просочились. На нас внимания никто не обращал, выходит, наша роль в этом деле широкой общественности пока неизвестна.

      До улицы, где жили родители утонувшей девочки, новость еще не докатилась, здесь было безлюдно, тишину нарушал лишь лай собак, под который мы и передвигались от дома к дому.

      Краско собаку не держали, что позволило нам беспрепятственно войти в калитку и подняться на крыльцо. Вадим надавил кнопку звонка, прошло довольно много времени, прежде чем дверь открылась. Женщина с черной повязкой на голове и в темном платье смотрела с недовольством.

      – Что вам надо? – спросила резко.

      – Поговорить, – улыбнулся Вадим.

      – Поговорить? О чем?

      – О женщине, которая заходила к вам сегодня. Было бы просто отлично, если б мы могли задать ей пару вопросов.

      – Какая еще женщина? Вы в своем уме?

      Нина Михайловна попыталась закрыть дверь, но Вадим ей этого не позволил, подставив ногу.

      – Убирайтесь, – зашипела она.

      – Эта женщина очень интересует полицию, – спокойно продолжил Вадим. – Мы не стали сообщать им, куда она направилась, но теперь, конечно, придется.

      – Ничего не понимаю… – Нина вышла на крыльцо, прикрыв за собой дверь. – Идемте, – указала она на скамейку, где два дня назад мы видели ее со священником, и направилась туда. – Я вас не знаю. Кто вы? – задала она вопрос, опускаясь на скамью, голос теперь звучал спокойнее, но я чувствовала ее испуг, раздражение, а еще досаду.

      – Мы – гости господина Ключникова.

      – Ключникова? Моя дочь дружила с их Настей. Дочка утонула. – Она подняла на Вадима взгляд, в котором читался упрек, мол, как вы можете досаждать несчастной матери. Сообразив, что взгляды на него не особо действуют, она отвернулась и стала смотреть себе под ноги.

      – Мы сегодня прогуливались по поселку и застали одну даму за странным занятием, – заговорил Волошин. – Она вломилась в дом, что стоит заколоченным, оторвав доску, которой была забита дверь, а потом с воплем бросилась бежать оттуда.

      – Я-то здесь при чем?

      – При том, что бросилась она сюда. Я видел, как дамочка вошла в калитку, ту, что сбоку от дома.

      – Никого тут не было. Вы что-то напутали. – Она врала так неумело, что самой себе бы не поверила, наверное, поэтому покраснела, от стыда