Отель для призраков. Елена Валентиновна Нестерова

нравится, когда его называют Ник.

      Уверена, что он тебе понравится!

      Твоя Акулина Фёдоровна

      Р.S. До скорой встречи!

      Я посмотрела на юношу и протянула ему руку:

      –  Ну, здравствуй, Ник, рада приветствовать тебя в нашей малочисленной компании.

      –  Я рад! Ох, как я рад!

      Ник облегчённо вздохнул и оживился. Дрожь прошла, и глаз перестал дергаться. Видимо, мой приём волновал его больше всего. А вдруг я откажусь от его услуг и выгоню вон. Вот, глупыш!

      –  Проходи в дом, там и поговорим, – пригласила я Ника.

      А когда он вошёл во двор, я выглянула на улицу.

      В фиолетовом свете фонаря улица казалась волшебной, сказочной. Окна в соседних домах были погашены, и только бледный свет моего личного фиолетового светила растекался по узкому пространству, ровно удаляясь до конца улицы. И тут я увидела тень, она скользнула за угол соседнего дома и исчезла. Вот тебе и раз. Я сделала несколько шагов в её направлении, а Пётр с Ником выглянули из-за калитки…

      –  Что там, Варенька? – спросил Пётр.

      Я прижала палец к губам и сделала ещё один шаг. После минутного ожидания послышался шорох, и тень коснулась дороги, но видимо, заметив меня, бросилась восвояси.

      –  Что нужно этому призраку и почему он боится подойти? – размышляла я вслух.

      –  Это не призрак, а человек!

      Ник говорил шёпотом, словно боясь, что нас услышат.

      –  Человек? Но кто он?

      –  Этого я не знаю, но мысли его не сулят нам ничего хорошего.

      –  Ты читал его мысли? – изумлённо вскрикнула я.

      –  Нет, я не умею читать мысли, но чувствую их. Они были наполнены негативом и злостью. А ещё я слышал, как он шептал чьё-то имя – Азазель…

      Я поспешила закрыть калитку и укрыться в доме. Мне было не по себе от подобного открытия. Оказывается, что то, чем я занимаюсь, не является тайной для окружающих. За мной следят, а возможно и охотятся, а я даже не могу предположить, кто эти люди, и что нужно от меня этому загадочному Азазелю.

      В доме было тепло и уютно, и я позабыла о страхе. Но Пётр не забыл. Его страх был не за себя, а за меня. Его чёрные брови сошлись у переносицы, и он выглядел рассеянным. Вскоре он стал таять и исчез.

      Я хотела окрикнуть его, но не стала. Пусть отдохнёт, а у меня было чем заняться.

      –  Ну, что же, Ник, расскажи о себе?

      Паренёк, видимо, ждал этого вопроса и затараторил ранее заученную биографию.

      Я – Коля Зорин, мне вчера исполнилось 16, а сегодня я уже с Вами. Как давно я ждал этого, но Акулина Федоровна сказала, что до 16 лет в Отель нельзя. И я ждал. А как не ждать? Что у меня была за жизнь? Сплошной Ад. Всё моё детство и отрочество я был изгоем, белой вороной, в которую разве что ленивый не кинет камень, не оскорбит и не унизит. Я жил в интернате, а моя родная мать решила забыть о моём существовании, и родила себе другого ребёнка, нормального, не то, что я.

      Ну, да ладно, я не в обиде на неё. По крайней мере, она не бросалась в меня камнями, как это делали все остальные.

      Когда мне надоело терпеть издевательства, я разозлился