Трёхмерное послание. Сборник стихов. Том II. Михаил Гуцериев

гу додумать или придумать. Ибо не всё, что я написал, происходило со мной. Наверное, поэтому один из моих самых удачных, на мой взгляд, афоризмов звучит так: «Я знал то, что я видел, и видел то, что я знал».

      Для меня правда и открытость являются основой моего существования.

      У меня есть строка «я каландар неадекватный», где каландар – это дервиш или странник, отвергающий показное благочестие и богобоязненность, всегда говорящий только правду, а значит, ведущий прямой диалог с Богом. Они, эти дервиши, никогда не связывали себя никакими условностями, обрядностью и даже в своих пороках видели поиск божественной красоты. Я и есть тот самый «каландар неадекватный». Я всегда говорю правду, всегда искренен.

      Но при этом во мне никогда не теряет присутствия твёрдая рука разума, взращённая на огромном багаже русского языка, русской литературы, чем я безмерно горжусь!

Михаил Гуцериев

      Поэзия

      Трёхмерное послание

      (Поэма)

      Обращён любовью. В самодурстве

      Хорошеет память сгоряча.

      С голодухи чувства до безумства,

      Чередуясь, говорю сплеча.

      Я строчу трёхмерное посланье

      И ложусь с вендеттой на ночлег.

      Строчки пишут падкие желанья

      И летают ночью на метле.

      Я молчу. И возвращаясь к боли,

      Память проникает до костей.

      Амнезия – козни аллегорий –

      Блажь мирская видится умней.

* * *

      Дни прохожие были скуласты,

      По лицу желваки ходуном.

      Ночью чувства, желаньем богаты,

      Обожали любовь перед сном.

      Неприглядная правда в раздумье,

      В апологии вкрадчивых слов

      Превращала терзанье в удушье,

      Осуждая истошно любовь.

      В ирреальности – мысли досадней,

      В иждивении любят сперва.

      Толстомясая похоть приглядней.

      Мы хотели за раз и с лихва.

      В перебранке тончайших полемик

      Изгалялись в злорадстве умов,

      Задавались, теряясь на время,

      Благолепно лаская любовь.

      Посредине в пучине несходства

      Находили в постели бордель,

      В пресыщении буйного скотства

      Превращали любовь в карусель.

      Твоё сердце – замочек с секретом,

      Педантичные чувства – предел.

      Загнивая, живу домоседом.

      Юдоль счастья – тлетворный удел.

      В бездне времени нет середины,

      И секунды считают года.

      Раскалённые души зверины.

      Между мной и тобой – ты и я.

      Я угодливо счастью поддался,

      В недоспелые чувства проник,

      Изощрённо и смачно ругался,

      Восхваляя слащавый инстинкт.

      Я прошу, позабудь власяницу

      И вериги на старость оставь.

      Плоть зажглась, перешла все границы,

      И фригидность в подоле зашлась.

      Раздобрели альковные чувства,

      Увлекая распутство в Содом,

      Забавляется страстью безумство,

      Люди любят под хлёстким огнём.

      И от случая к случаю – хлеще,

      Я поборник кривых стихоплётств.

      Ночью руки – брутальные клещи,

      Я слуга беспредельных уродств.

      Я лишился ума от познанья,

      Подвизался любовь обуять.

      От бессилия суть в содроганье,

      За словами глаза говорят.

      Продолжая, теряю надежду,

      Превращая потери в «теперь».

      Память жутко разъедена плешью.

      Матерюсь, как поверженный зверь.

      Уступая, один оказался

      Я рабом без души и ума,

      Господином вассальным остался,

      И уродливой страсти – слуга.

      Открываю грехи напоследок.

      Я люблю по ночам батога,

      Где в случайных и грязных беседах

      Для любви не нужна паранджа.

      Опыляя любовь изумленьем,

      Раздражаюсь: вопросы ребром.

      Зачумлённую страсть под давленьем

      Приглашаю незримым кивком.

      Прояви милосердные нотки,

      Про обидные слёзы –