Путин и я. Ека Козлова

украшали салатовые шнурки, а поверх водолазки она носила футболку с изображением популярной британской электроник-рок-группы Depeche Mode. Учителям это не нравилось, да и не все одноклассники её поддерживали. Наташкина класуха даже грозилась отчислить её из школы за нарушение формы одежды. Но тогдашняя наша директриса Ирина Владимировна была женщиной лояльной. Она разрешила одеваться кому во что нравится, но только иногда и под предлогом, что школьная форма находится в стирке. Наташка этим правилом злоупотребляла, но заставить её надеть старомодный костюм синего цвета с юбкой ниже колен, её никто не мог. Она была для нас неким символом свободы. Человеком, который ничего не боялся и был способен отстоять своё мнение. Наташка рассказывала нам о моде, о зарубежной музыке и про крутые вечеринки западной молодёжи, о которых мы не могли даже мечтать. Она была нашим проводником в мир взрослых и мы по-настоящему восхищались ей.

      – Берлинская стена пала! – сходу заявила она. – Сейчас сидели на уроке химии обсуждали.

      – Куда упала? Сломалась? – спросила я.

      – С кем я дружу, – закатила глаза Маринка. – На голову тебе упала, – подколола она.

      Наташка рассмеялась.

      – Её сами немцы сломали. Они требуют объединения ФРГ с ГДР и независимости, – объяснила она мне. – Этой ночью в Германии произошёл государственный переворот. Все студенты, вся молодёжь на улицах Берлина протестуют. Наши учителя переживают, что мы тоже можем по их примеру бунт поднять.

      – Я так и знала, – всполошилась я. – Я утром в школу пришла и сразу Маринке сказала, что-то случится. Мне сон дурной приснился.

      – Какой сон? – заинтересовалась Наташа.

      – Да врёт она всё, – выпалила Маринка.

      – Нет, не вру.

      – Рассказывайте! – настояла Наташа.

      Я собралась с мыслями и начала рассказывать:

      – Приснилось мне, что я хозяйка большого и красивого дома. Ночь тёмная стоит, а во дворе какие-то люди с факелами бегают, кричат, ругаются, и страшно мне так стало, жуть прям. Я оделась, выхожу во двор, а там толпа незнакомых мне мужчин и женщин, говорят мне что-то, а что говорят не понятно, будто язык ни наш не русский. Я стою перед ними одна и спрашиваю: Что вам нужно? Зачем вы пришли?

      – Да врёшь ты всё. Ты бы никогда одна ночью никуда не пошла. На такое даже не каждый мужчина способен, а тут ты. Ты даже перед классом на уроке литературы стесняешься стихи рассказывать.

      – Если я стеснительная, это не значит, что я трусиха.

      – Значит!

      – Нет, не значит. Стихи рассказывать, это другое.

      – Не другое, а то же самое.

      – Но во сне же я вышла.

      – Ага, во сне все смелые, а ты попробуй по-настоящему одна ночью на улицу выйти, вот тогда и посмотрим, какая ты смелая!

      – Короче, при чём здесь какой-то дом? – спросила Наташа, пытаясь докопаться до истины.

      – Я не знаю, но у меня до сих пор плохое предчувствие.

      – А люди-то эти, что тебе ответили? Когда ты такая вся