.

его к наковальне, и они с Рамом стали ковать топор. По ударами молота железо приобретало знакомые формы. Когда через двадцать минут на моих глазах кусок железа превратился в топор, Уильям снова положил его в топку и дал знак подавать воздух.

      Дверцу на этот раз не закрывали, и я видел, как топор понемногу становится вишнево-красного цвета. Уильям выхватил топор и погрузил его в горшок с водой. Вода зашипела, превращаясь в пар, но топор охладился быстро.

      – Сэр, это у нас была закалка в соленой воде. Металл сейчас очень твердый, но он хрупкий, чтобы вернуть ему некоторую пластичность, мы его снова нагреем и произведем отпуск на воздухе.

      – Хорошо, Уильям, делай, как считаешь нужным, ты у нас специалист, – я с интересом наблюдал за всеми манипуляциями. Лайтфут снова положил изделие в топку, но уже без подачи воздуха. Минут двадцать ничего не происходило, затем на поверхности топора стала появляться желтоватая пленка, хотя сам метал не изменил цвет.

      – Это побежалость металла, сейчас температура примерно двести градусов, больше нам не надо, – с этими словами американец вытащил топор и аккуратно положил его на наковальню.

      – Дадим ему остыть на воздухе, таким образом сохранится необходимая твердость и топор станет менее хрупким.

      – Уильям, что с пилой, ты собирался сделать пилу двуручную, Тиландер очень ждет ее, – напомнил я ему.

      – Сэр, зубья у полотна я выбил. Мне осталось развести зубья в стороны и заточить. Хотел показать вам уже готовую пилу, а не в процессе.

      – Хорошо, а этот топор будет лучше тех, что мы ковали раньше?

      – Конечно, сэр. Это кованый топор с закалкой и отпуском, а раньше просто был кусок железа в форме топора. Вы сами увидите разницу, сэр, – Лайтфут не смог скрыть торжествующую улыбку.

      – Посмотрим, Уил, мне не терпится приступить к постройке судна для морского путешествия на Кипр.

      – И на Бермуды, сэр? – в голосе американца звучал и вопрос, и просьба.

      – И на Бермуды, – согласился я, поднимаясь с места. На сегодня с меня было достаточно: удалось увидеть весь процесс переплавки чугуна в сталь и закалку стали.

      Уже уходя, вспомнил и остановился:

      – Уильям, у нас есть медь, свинец и никель. Если их добавлять в сталь, улучшит это свойство или нет?

      – Свинец я не слышал, чтобы добавляли, медь и никель добавляют, но пропорции мне неизвестны, сэр. Еще добавляют хром, молибден, марганец, кремний. Мы кроме меди ничего не добавляли. Медь повышала пластичность стали и поэтому отпуск мы производили с более высоких температур. Так хорошо делать ножи, которые крепкие и хрупкие. При этом они отлично держат острой режущую кромку.

      – Медь у нас есть, правда совсем мало. Но я знаю, где находится уникальная сталь, последнее достижение человечества – это мой космический корабль. Только не знаю, чем его распилить, чтобы можно было поместить куски в топку.

      – Сэр, если очень постараться, абразив берет любую сталь, брал