Принесите мне совесть ужасного принца. Кристина Юрьевна Юраш

вы согласны, – настойчиво протягивали мне шкатулку. Хм, а с другой стороны, они прекрасно знают, что иллюзии на отборе запрещены.

      – Вы уверены, что это то самое зелье молодости? – задумчиво спросила я, поглядывая на золотые нетронутые пломбы. – Учтите, если я помчусь в туалет молодой и резвой козочкой, это не значит, что зелье подействовало.

      – Она почти согласна, –  шепнула гостья, глядя на мужа, который протягивал мне шкатулку с заискивающей улыбкой.

      – Хорошо. Если это действительно то зелье, то финал я вам гарантирую. А вот на счет первого места, увы, гарантий дать не могу. Но со своей стороны сделаю все возможное, – задумчиво ответила я, глядя безотрывно на багровую драконью кровь. – Помните о том, что смертность среди конкурсанток всегда высокая. Особенно, когда остаются две участницы…

      – Наша дочь должна победить, – настойчиво произнес отец, пока мать кивала. – Она должна стать королевой Норланда!

      Я смотрела на них и понимала, что что-то не то… Мой взгляд задумчиво скользил по увядшей шее, прикрытой роскошной бархоткой.

      – Покажите портрет дочери, – внезапно потребовала я, протягивая руку. – У вас, надеюсь, он есть с собой?

      – Да-да! Одну минутку, – занервничала мать, дрожащими  руками расстегивая брошку на груди. – Вот она… Будущая королева Норланда!

      За все время моего ухода от налогов, то есть со времен основания моей школы, я видела все. «Очаровательна! Прылес-с-стна!»,– нахваливала я даже девицу с фигурой гренадера и грацией портового грузчика, которая цепляла головой мою любимую килианскую люстру из тончайшего килианского стекла.  А сама тем временем приписывала нолик к стоимости обучения.

      С маленькой виньетки на меня смотрела писаная красавица с роскошными локонами, которая улыбалась нежной и загадочной улыбкой скромницы.

      – Сударь, не могли бы вы поискать в своем предложении подвох. А то я его где-то видела, но не помню, где, – выдохнула я, понимая, что с такими внешними данными  понравиться принцу будет не так уж сложно. А вот выжить – намного сложнее.  Я вернула портрет матери, которая снова приколола его к красивому банту, любовно разглаживая и собирая ручки на груди.

      – Никакого подвоха нет! Мы договорились? – обрадовался счастливый отец, протягивая мне руку. – Магическая клятва!

      Я со вздохом протянула руку в ответ, видя, как светится зеленоватым светом его фамильный перстень – печатка и как окутывает наши руки таинственная магия. Хм… Темная магия? Если магия темная, значит, клятва нерушимая. Странно, очень странно. На столик опустилась шкатулка, а я бережно вынула флакон, срывая золотые печати одну за другой. Из горлышка пошел алый дымок. Моя рука потянулась за бокалом, стоящим возле зеркала, а алая жидкость кровавой струйкой омывала хрустальные стенки. Я недоверчиво поднесла зелье к губам, не сводя взгляда со своего сморщенного, как урюк, отражения. Первый глоток обжег мое горло, заставляя судорожно