Царство пустоты. Дарья Макарова

множества свободных столиков Бероев выбрал тот, что располагался аккурат посередине зала. К моему появлению он был заставлен угощениями и дорогими закусками. Имелся и чайничек с ароматным чаем.

      Проигнорировав угощение, я налила чай в увесистую белую чашку. Бросила дольку лимона. Отпила. Бережно поставила чашку на блюдце и улыбнулась оценивающему каждое мое действие Бероеву.

      – Итак. Зачем я здесь?

      – Вот так вот? – засмеялся Бероев. – Сразу к делу? Никакого кокетства?

      В школьные годы Бероева-старшего иначе как дрыщом не именовали. Оно и понятно, ведь тогда он был непомерно худ, высок, сутоловат. На прозвище свое он не обижался. В крошечном поселке, вокруг которого были лишь леса да зоны, он провел почти тридцать лет своей жизни, прозвища были у всех. К тому же, стоило ему нацепить полицейские погоны, как желающих назвать его так в лицо не стало.

      Бероев никогда не был карьеристом и о заоблачных далях не мечтал. По-настоящему его манила только власть. И деньги, конечно, тоже.

      Долгие годы он считал, что его должность и красная корочка – предел мечтаний. Вершина успеха. Но однажды его сослуживец проболтался о переводе в Петербург. И Бероев потерял сон.

      История умалчивает, как именно он сумел обойти приятеля и коллегу. Одно лишь ясно, о честной борьбе речи не шло. Но победителей не судят и в новое назначение, а вместе с ним и перевод в город трех революций получил именно Артем.

      Однако дальше его карьера не пошла. Амбиции проявились, а успехи – нет. Оказалось, что шустряков вроде него много, а мест мало. Да и связями особыми разжиться он не смог.

      Все изменилось после его ухода из органов. Сменив простудный питерский климат на морское побережье, Бероев развернулся. Бизнес его шел в гору, а вместе с ним менялся и образ жизни. Что самым неутешительным образом сказывалось на внешности. И если раньше вместе с супругой он и пытался вести бой со старостью, то последние пять лет напрочь забросил сие занятие, решив, что с его деньгами он и так прекрасен. Оттого и появилось у хозяина отеля и половины казино пивное брюшко и бульдожьи щечки, искоренив некогда присущую худобу.

      Пригладив заметно поредевшие волосы, Бероев весело хмыкнул:

      – Расскажи мне, краса, зачем ты приехала в наш город?

      – Море. Солнце. Пляж. Нужны ли еще причины?

      – Для большинства этого достаточно. Но не для тебя.

      – Вовсе нет. Я всегда лечу, куда позовут красивые буклеты.

      – Допустим, так и есть, – хищно улыбнулся Бероев. – Больше ничего сказать не хочешь? Пока не поздно.

      – Поздно для чего? – насторожилась я. Бероев улыбнулся еще шире.

      – Я фигурально выражаюсь.

      – Хм, – протянула я. – На ум ничего не приходит.

      – Хорошо, – хмыкнул он. – Упростим. Сегодня мои дети расшалились. Наговорили лишнего… Надеюсь, ты понимаешь, что гадости, которые насочиняла моя дочь, ничего общего с действительностью не имеют?

      – Признаться, я не слишком слушала их перепалку. А то, что услышала забыла, едва вышла из ресторана.

      – Разумно, –