История Наврунга. Дмитрий Раевский

между лопаток и по лицу. И тут до Наврунга как-то особенно ясно дошло, что враг не животное и не человек. Враг – это ужас, живущий в нем самом и теперь вырвавшийся на свободу.

      Воин лежал на земле. Гьянг смотрел на него открытым духовным зрением и, прозревая в мучительность и беспомощность состояния своего подопечного, ничем не мог ему помочь. Но Гьянг был опытным наставником и потому он просто ждал. Ужас не бывает вечным. Как и всякая волна. Он накатывает лишь для того, чтобы откатить обратно.

      Первая волна ужаса, захлестнувшая Наврунга, смела с него всю бодрость и уверенность. И вот он лежал, – раздавленный этой колоссальной плитой отчаяния и страха, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. И когда подумалось, что ужас отнимает, казалось, саму жизнь, Наврунг в своей душе сделал последнее усилие. И как две стены пламени в лесу, сталкиваясь, тушат друг друга, так и отчаяние атланта и ужас его души, встретившись, на мгновение потушили друг друга. Ясность и бодрость показались воину как свет в окошке, и он, как утопающий, хватающийся за соломинку, стал с надеждой на спасение смотреть на них. Это было подобно полностью замерзшему в зимней степи человеку, увидевшему вдалеке огонек – огонек надежды, загорающийся в душе.

      Почти похоронив себя, Наврунг начал судорожно цепляться за жизнь. Собрав остатки сил, атлант рывком сел на колени, затем, поднявшись на одно колено, сгруппировался прыгнул. Любому арию этот прыжок показался бы мощнее обрушения скалы и быстрее мелькания молнии. Самому же Наврунгу чувствовалось будто он еле движется в этом киселе и ужас вот-вот настигнет его. Приземлившись в кувырке, он тут же отпрыгнул в сторону и понял, что ему удалось опередить ужас на несколько секунд. Нечто кинулось за ним вслед, но сквозь туман не было видно что. Однако липкий страх еще не до конца оставил взявшего себя в руки атланта, ему было противно от припадка слабости, и потому он решил не быть мишенью для ядовитых стрел, кто бы их ни пускал. Атлант решил сам выследить своего обидчика. В том, что этот обидчик есть и его можно увидеть, атлант не сомневался ни секунды.

      Сделав еще несколько бесшумных кульбитов, воин освоился в этом пространстве, и оно уже не так удручало его. Жажда деятельности и бесстрашие вернулись к нему почти полностью, и в этой погоне он сам не заметил, что уже не ужас нагонял его, а он сам стал идти по пятам ужаса, выслеживая его и читая его следы в плотном тумане. Гьянг с удовлетворением наблюдал, как его кандидат справляется с испытанием. Но это было только начало. Как опытный охотник, атлант приближался к тому, кого выслеживал, готовый был уже настигнуть обидчика и со всей твердостью размазать его по земле, но тот… растворился. Его просто не стало. Однако охотничий азарт и удаль требовали найти врага по силам, и тогда Наврунг помчался вперед.

      Он просто мчался, куда несли его ноги, и дыхание не сбивалось, а поддерживало его в этом желании, – настичь врага и покончить с ним. Пробежав с две лиги, он со всей силы налетел на что-то твердое и угловатое, его отшвырнуло