Петля любви. Елена Казанцева

улыбкой.

      – Ой, у нас гости, – радостно воскликнула старушка, а у самой голос поменялся, исчезла старческая скрипучесть и охриплость.

      – Здрасте,– пробормотала Алина.

      – Здравствуйте, помогите нам, пожалуйста, – я беру в свои руки спасение наших задниц.– Мы заблудились…

      Ну, не объяснять же старушки, что мы только что из дурдома сбежали, того и гляди захлопнет дверь и оставит нас ночевать со своим волкодавом.

      Бабушка засуетилась, замахнулась на пса, и это исчадие ада исчезло где-то в глубине построек.

      – Проходите, проходите, будьте как дома.

      В этом приглашении было что-то слащаво-сладкое, и где-то внутри со скрытой угрозой, или мне это только кажется, у страха – глаза велики.

      – А вдруг бабка нас заманит и съест, – шепчет мне Алина на ухо.

      – Очнись, Алина, сказок начиталась, – но у самой ой, как неспокойно на душе.

      – Проходите, проходите, цыц, Бобик, – бабушка успевает цыкать на своего волкодава, одновременно заманивая нас рукой внутрь избушки.

      Вот что-то мне нехорошо. Я словно в игре «бродилке» на выживание. Симуляция реальности. Мы словно передвигаемся в игровом поле, избегая смерти, находим выходы из лабиринта, и игра началась тогда, когда я попала в петлю…

      Где конец этой игры…

      В избушке, куда мы входим, тесно, но чисто. У окон выстроились деревянные лавки, с накинутыми на них домоткаными коврами, русская печка чисто выбелена, на дубовом столе нарезанный каравай хлеба, прикрытый сверху вышитым полотенцем. На окнах белые кружевные занавески, от печи веет теплом и сладким запахом пирога. Все как, наверное, было и лет так эдак сто назад. И снова в моей голове рождаются мысли, о нереальности происходящего, словно это не со мной.

      Старушка суетится, накрывая на стол, и сердится на нас, когда мы пытаемся отказаться от еды.

      Но у нас через пять минут начинает течь слюна от запаха всех вкусностей, что бабуська выставила на столе. Мы и сами не заметили, как очутились за ним, уплетая за обе щеки бабкину еду.

      – Сейчас бабка нас откормит и потом съест, – шепчет мне Алинка.

      – Алина, ты, видимо, в сказки еще верить не перестала…

      Но бабка оказалась на редкость умная, выспросила нас о наших злоключениях, мы, конечно же, утаили, что сбежали из психушки, еще испугается и выставить нас за двери. Только и рассказали, что сели в автомобиль с двумя неизвестными личностями мужского пола, потом от них сбежали, и бежали до тех пор, пока не увидели фонарь над ее домом. После расспросов, она нас разложила по лавкам на ночлег, дав каждой по подушке и одеялу. Спать на лавках было жесть как тяжело, но после всех приключений, что с нами произошли ночью, мы так быстро уснули, что не заметили, как наступило утро.

      А утром наступило почти мгновенно, мне показалась, что я только успела закрыть глаза, а уже взошло солнце.

      Баба Варя, как она себя назвала, уже метала из печи пироги и рогалики, за окном кукарекал петух, и радостно крякали утки.

      Я села на скамейке и глянула на Алинку, та тоже, видимо,