Закон Мерфи. Елена Чара Янова

с Таем утром кофе пили.

      Подняв голову на очень выразительно молчащего серого кардинала и свою левую руку по совместительству, я заметил, что дверь в мой кабинет оказалась волшебным образом открыта, и на меня с интересом воззрилась великолепная пятерка – слаженная группа бывших астродесантников, которые, в отличие от остальных наших индивидуалистов, предпочитали поддерживать внутри своего микроколлектива подобие дисциплины и воинского братства.

      Стратификация по интересам среди тесно взаимодействующих между собой людей количеством больше пяти меня совершенно не удивляла, я подобный эффект еще с дружеских посиделок на Земле наблюдал: дай возможность людям поговорить о чем-то своем, они тут же разобьются на кружочки человека по четыре, максимум пять, и будут свою линию гнуть. Я и не препятствовал – пусть развлекаются, работу они выполняли на отлично, в коллектив вписывались идеально, стабилизируя чересчур творческие натуры вроде Красного, Дэйла или Вика. Только одно меня беспокоило: в порыве признательности за новую специальность и интересные возможности они взяли надо мной негласное шефство. И теперь я расплачивался за собственное попустительство гиперопекой со стороны подчиненных.

      – Ро-о-ом, – жалобно протянул я. – Они ж меня сейчас обедать потащат! У них менталитет на здоровом образе жизни повернутый, а я тут ни при чем!

      – Вот именно, потащат, и ты точно тут при чем, – назидательно отметил Берц. – А поскольку они сходить на перерыв уже успели, то будут вокруг тебя стоять, в рот и в тарелку заглядывать, чтобы ты гарантированно сытым остался. Оно тебе надо? Так что давай-ка сам. Может быть, все-таки когда-нибудь случится чудо, и ты запомнишь, что прием пищи у человека должен происходить трижды в день. Завтрак, я так понимаю, ты благополучно пропустил, кофе считать за еду не будем. Вопрос ужина я оставлю на твое усмотрение, но пропускать обед при возможности его съесть – нехорошо.

      Я пристыженно вылез из-за стола:

      – Но…

      – Без но. – Берц был неумолим. – Потом допишешь, никуда прошение о переводе не денется. А гастрит заработать – дело быстрое и неблагодарное.

      – Может, я распечатаю… – с надеждой глянул я в сторону пищевого принтера, нашей новой игрушки.

      – Нет. Ты ирисок себе наштампуешь, кофеем полирнешь сверху и будешь доволен. А то я не знаю. Сам посуди – одно дело, когда совсем времени нет, тогда можно и этот печатный станок включить, чтобы калорийной бумаги пожевать, другое – когда работники столовой ради Корпуса стараются, а кое-кто, не будем показывать пальцем, – укоризненно смерил меня взглядом Берц, – просто ленится на два этажа ниже спуститься.

      – Ладно, – сдался я. – А ты видел, чтобы Тайвин обедать ходил?

      – Нет.

      – О, чудесно. Не одному же мне страдать.

      – Вот и правильно, – невозмутимо кивнул Берц и мечтательно добавил: – Пищевой принтер я когда-нибудь выброшу. Удовольствие от правильно приготовленной еды не должно подменяться высокотехнологичными