Люди и нелюди. Олег Дивов

расспросов он воздержался. То ли решил сойти за умного, то ли попросту опасался лезть, что тоже говорило о наличии интеллекта.

      Гусев докурил, небрежно выплюнул окурок в подвернувшуюся урну, промазал и, раздраженно кряхтя, отправился подбирать бычок с асфальта и водворять его куда положено.

      – Здесь пешком везде два шага, – снизошел он до объяснения. – А на машине сплошная пробка. Ничего, ближе к ночи покатаемся.

      На автостоянке, примостившейся по-над стеной тоннеля, уходящего под Новый Арбат, двое мусорщиков со своим «полотером» усердно вылизывали асфальт, и какая-то смурная небритая личность ковырялась в парковочном счетчике. Гусев свистнул. Его проигнорировали. Выбраковщик перешел дорогу и легонько ткнул небритого пальцем в бок.

      Небритый чуть ли не со скрипом повернулся к Гусеву, обнаружив на груди форменный жетон, а на молодом еще пропитом лице – выражение полной отрешенности.

      – Привет, – сказал Гусев. – Ты в порядке?

      – А-а… – отозвался небритый. – Здорово. Да какой, блин, порядок. Гибель. Похмелиться-то нельзя, выгонят. А я вчера именины отметил. Как начал… В общем, как начал, так и кончил. А что делать, если у меня тормозов нету? Спасибо, не буйный.

      – Ну и ну! – восхитился Гусев. – Интересно, что с тобой бывает после дня рожденья…

      – На день рожденья теща заходит, она меня придерживает слегка.

      – А жена, значит, тоже без тормозов?

      – Накрылась у меня жена, – сообщил небритый. – Год уже как. За наркоту.

      – Хм, не знал. Извини. Соболезную, – протянул Гусев без тени сочувствия в голосе. – Чего же ты на ней женился? Знал же, чем кончится.

      – Думал, справимся как-нибудь.

      – С этим не справляются, это лечат. Но мало кому помогает. Ладно. Как я вижу, ты мне ничего интересного рассказать не хочешь.

      – А у нас с того раза все тихо. Форменный коммунизм, не на кого стукнуть.

      – Но ты посматривай все-таки.

      – Будь уверен, начальник.

      – Про жену твою узнать? Может, вернется еще.

      Небритый перекосился в ухмылке.

      – Не смеши, начальник, – попросил он. – Что я, не понимаю…

      – Как раз не понимаешь. Это ведь не каторга, а лагерь.

      – Даже если и так – шла бы она…

      – Тебе виднее. Ну, пока.

      – Бывай.

      Мимо проехал, тихо жужжа, «полотер». Один мусорщик сидел за рычагами, второй шел следом, придирчиво оценивая результат. Асфальт за машиной разительно менял цвет. Его будто только положили. Видно было, что моющие средства эта пара не экономит.

      – Вы чего так стараетесь? – спросил Гусев. – Начальство ждете?

      – Да не, – сказал пеший. – Просто хочется, чтобы было красиво.

      – Скоро чихнуть на улице нельзя будет, – буркнул Гусев. – Сразу прибегут двое с лопатами и один с ведром. Где их только набирают, этих маньяков…

      – А мне нравится, – сказал Валюшок.

      – Мне тоже, – согласился Гусев. – Я просто на самом деле боюсь однажды выволочку схлопотать за то, что жвачку мимо урны выплюнул.