Семь сестер. Сестра солнца. Люсинда Райли

достаточно, а потому я занялась более насущным делом: перелила водку в пустую пластиковую бутылку из-под воды. Пусть будет под рукой на всякий случай. Вдруг мне понадобится срочная подпитка, а Митч и не догадается, что я вместо воды хлебаю водку. Потом схватила свое портфолио, извлекла из него самые лучшие последние фотографии и рассыпала их в живописном беспорядке на журнальном столике так, будто я стараюсь выбрать из этого вороха какой-то один подходящий снимок. Потом подошла к стереосистеме и замялась в нерешительности. Что поставить? Записи Брюса Спрингстина, которого Митч просто боготворит? Или какую-нибудь поп-музыку восьмидесятых, которую я очень люблю, зато Митч ее на дух не переносит. Нашлось компромиссное решение: обойтись без музыки.

      – Боже, я так волнуюсь! – пробормотала я, присаживаясь на диван. И тут же учуяла кисловатый запах пота, снова бросилась в ванную комнату, вытерла себя насухо и сбрызнула тело туалетной водой. Пожалуй, в последний раз я так волновалась, когда впервые выходила на подиум в Париже.

      «А что, если он действительно хочет вернуться? Бросишься в его объятия с покорностью ягненка? Или как?»

      «Бросишься, бросишься… Ты и сама это знаешь, Электра…»

      Однако времени для углубленного самоанализа уже не было: снизу позвонил консьерж и сообщил, что ко мне посетитель, некто «мистер Майк».

      – Пусть поднимается, – бросила я в трубку домофона и швырнула ее на рычаг. Снова побежала в ванную и, зачерпнув пригоршню воды, плеснула ее себе на плечи. Еще раз глянув на свое отражение в зеркале, приготовилась к звонку в дверь. Но никакого звонка не последовало, а вместо него я услышала знакомый голос, но уже из гостиной.

      – Электра, ты где?

      «Боже! Митч уже в моей квартире!»

      – Иду-иду! – Я сделала погромче шум льющейся воды, снова сбрызнула плечи ароматизированным дезодорантом. Потом еще раз удостоверилась, что белое махровое полотенце обвивает мою талию самым соблазнительным образом, после чего двинулась в гостиную.

      И вот он передо мной, живой и невредимый, тот самый мужчина, который оставил меня с разбитым сердцем. Он уже стянул с головы бейсболку и сорвал фальшивую бороду. Высокий, статный и до ужаса сексапильный, как это ни прискорбно! Словом, такой, каким я его и помню: поношенные джинсы, рубашка в клетку, ковбойские ботинки, которые он всегда носит. Если нужно какое-то мужское олицетворение Америки, так вот он, Митч, стопроцентный американец во всем! А волосы он немного отрастил, по сравнению с тем, что было раньше, заметила я, и не успел побриться: вон какая густая щетина на подбородке. Мне захотелось подбежать к нему и тут же начать срывать с него одежду.

      – Но как ты вошел? – удивилась я.

      – Да дверь у тебя была открыта, – пожал он плечами в ответ. – Наверное, забыла закрыть ее, как положено.

      – О господи! Это со мной случается постоянно. Когда-нибудь меня прирежут в собственной постели.

      – Надеюсь, такое все же не случится. – Митч окинул меня внимательным взглядом