Мы с Витькой. Весёлые школьные рассказы. Алла Озорнина

в рамках Дня добрых дел… – Я почувствовал, что краснею. – Вы скажите, что нужно сделать, и мы быстренько сделаем. Вон нас как много! Может, в магазин сходить или в аптеку?

      – В аптеку? – как-то грустно повторила участница партизанского движения. – Ну что ж, сходите в аптеку. Рецепт на телевизоре. Так вот, письмо пришло, – продолжала Светлана Петровна, – спустя почти семьдесят лет… И вот, оказалось, что…

      Я перестал дышать. И все, наверное, перестали дышать – стало так тихо, что было слышно, как бьется о стекло муха. И все, наверное, мечтали только о том, чтобы Вероника не перебивала Светлану Петровну. Однако, этого не случилось.

      Придем в школу с протоколом

      – Значит так, – сказала Вероника. – В аптеку идут Купцов, Коржикова. Бронников, Кельманов…

      – Как Кельманов? – закричал отличник. – Я – ответственное лицо! Я твой заместитель, ты что, забыла?

      Он запыхтел, отошел от Вероники и встал рядом со мной.

      Все молчали. Молчала и Светлана Петровна.

      – Ну что, пойдемте, что ли, в аптеку, – сказал Купцов и направился к дверям. Человек пять двинулись за ним. В комнате стало просторнее.

      Вероника достала из рюкзака блокнот и стала что-то строчить.

      Я заглянул через плечо. Нехорошо, конечно, заглядывать через плечо, но я заглянул. И прочитал.

      «В аптеку пошли:

      Купцов

      Коржикова

      Бронникова

      Кельманов (идти отказался…)

      Спи…»

      – Зачем ты это пишешь? – тихо, чтобы не услышала Светлана Петровна, спросил я.

      – Протокол веду, – пискнула Вероника. Потом сердито посмотрела на меня и добавила: – Что уставился, Синицын? Делать нечего? Идите вот на кухню с Вьюновым картошку чистить. Светлана Петровна, вам сколько картошин почистить? Две или три?

      – Две, наверное, хватит, – чуть слышно ответила участница партизанского движения, и вид у нее стал совсем поникший.

      «Ну уж нет! – подумал я. – Пусть этот наш писклявый генерал делает что хочет, но я сам сейчас подойду и попрошу Светлану Петровну рассказать и о командире, и об их партизанском отряде».

      Я сделал шаг вперед и тут же был остановлен Вероникой.

      – Синицын, – сказала она металлическим голосом, – что ты тут самодеятельность устраиваешь? Тебе что сказано делать? Чистить картошку! Вот и иди в кухню!

      Я взглянул на Веронику и понял, что спорить с ней бесполезно. А Светлана Петровна от нашего спора расстроится еще больше.

      – Знаешь, – сказал Витька. – Давай почистим не две картошки, а, например, четыре. Светлане Петровне на два раза хватит.

      И тут мне стало стыдно. Мне ведь никогда не приходилось чистить картошку! Я даже не представляю, как это делается!

      – Ерунда, – ответил Витька, узнав об этом. – Я за тебя почищу. Я это быстро делаю.

      И правда – от его рук прямо-таки отскакивали почищенные картофелины – одна, две… шесть, восемь…

      В кухню вошла Вероника.

      – Ну вы даете! – она стала считать картошины. –