солнце ярко освещало огромный шатёр, который находился в самой середине кочевого стана и возвышался над всеми малыми кибитками, величественно и гордо выпячивая свою значимость, праздно выставляя бока, разукрашенные разноцветными узорами. За плотно закрытым пологом, прячась от посторонних глаз, на шкурах диких зверей, расстеленных на полу, трапезничали трое мужчин разных возрастов. В центре сидел Орлок, отрезая крупные куски мяса от зажаренного кабанчика, запивая душистым элем и играя мышцами при каждом движении, он словно был воплощением безудержной мощи и твердой власти. Холщовая рубаха скрывала полукруглый живот, поддерживаемый широким кушаком. Поджав под себя босые ноги в шароварах, вожак не очень заботился о каком-либо приличии и громко причмокивал, получая истинное удовольствие от поедания пищи. По левую руку от него сидел его сын Аксвел, пятнадцатилетний подросток с прямыми чёрными волосами, едва касающимися шеи. По-юношески дерзкий, он взирал на мир бесстрашно и открыто. Подросток вёл себя раскованно и свободно, стараясь во всём подражать отцу. Одет он был в длинный хитон, из-под которого торчали штаны свободного покроя, на поясе перехваченным простым ремешком висел фракийский меч сика (небольной клинок с изогнутым остриём, предназначенный для рубящих ударов). Справа расположился здоровяк Джигапор, почти двухметрового роста, с круглым лицом, начисто бритым черепом, отчего выглядел ещё свирепей. Его обнажённый мускулистый торс был перехвачен ремнями, на которых крепился серебряный диск, как элемент боевых доспехов, прикрывающий грудь. Верзила особо не церемонился, хватая вырезку руками, отчего по пальцам стекал собственный сок кабанчика, капая на шерстяные просторные брюки и оставляя на них жирные пятна. Немного в стороне от гиганта, на земле небрежно лежал брошенный в спешке двуручный меч, ромфея, как напоминание о том, что мир миром, а времена сейчас неспокойные, всё может поменяться в любое мгновенье.
Вдруг, разрывая тишину, послышался нарастающий гул копыт, который приближаясь к кочевому стану, превратился в звучный топот нескольких сотен коней, сотрясающий землю, нарушая царивший здесь покой. Раздались приветственные крики, ржанье лошадей, чуткое ухо вожака уловило чужой говор пришлых людей. Орлок на мгновенье застыл, затем обращаясь к Джигапору, коротко приказал:
– Посмотри, кто к нам пожаловал.
Громила, не говоря ни слова, ловко подхватил тяжёлый клинок, откинув полог, и не смотря на огромный рост, стремительно, как пантера, выскользнул наружу.
Прошло несколько томительных минут, тягучих, как кисель, наполненных свинцовой тяжестью ожидания, разжигая любопытство.
Наконец в проёме показался лысый череп Джигапора, и он с иронией в голосе, пробасил:
– Приехал князь с Техотона, с ним двести воинов свиты.
– Чего же он хочет? – Орлок испытывающее посмотрел на Джигапора. В ответ великан только пожал плечами. – Ладно, зови, – коротко проронил Орлок.
Голова
