#Безднища. Albireo MKG

выживательнее жертв.

      Я осматриваюсь, думаю, как мне устроиться и только собираюсь взять у ребят один из стульев, – им все равно не надо, – как аверче достает складной табурет и ставит передо мной. Конечно.

      Мариян умеет играть на всех струнных, играет он очень хорошо и очень хорошо поет, хотя, конечно, я бесстыже предвзят. И даже то, что я услышал его, когда еще не знал, что это он, ничего не меняет. Ведь душа уже знала. Мне красиво все, что он делает, именно поэтому мы вместе проводим вечность, именно поэтому он мой друг. И красиво мне все, что он делает, не потому что он мой друг, а он мой друг потому, что мне красиво все, что он делает. Есть разница, обращайте на нее внимание.

      Самому Марияну нравится играть на басу. Поэтому в Мюнхене он играет на дарбуке17. А на басу играет Божен. Потому что у него голова от баса болит. Асен играет (очень хорошо, надо сказать) на бузуки18. По сути, главную мелодию играет он. Но люди, конечно, замечают только моего аверче.

      Я отвлекся на что-то. Обычно-то я так сижу, чтобы нам с аверче было видно друг друга, ну, или, по крайней мере, мне его, а он чтобы меня чувствовал, а тут новое место, не устроились еще, и я сел хоть и рядом, но как-то так получилось, что нам друг друга не видно. Ну и на что мне тогда обращать внимание? Я и пошел котиков листать или переписываться с любимыми, оставшимися дома.

      Конечно, если бы мы в Мюнхен приехали только за его вещами, то мы бы приехали все вместе, на машине, забрали вещи и уехали. Но мы же еще и «великие тыщи» приехали заработать. А на заработки этих «великих тыщ» у нас финансов не хватает. Мне становится зябко в этом туннеле, я начинаю раздражаться, пока только внутри. Если мы сейчас не выйдем на площадь, я думаю, что пойду погулять и погреться наружу.

      Он не любит, когда я отвлекаюсь, даже на свои мысли, и тем более не любит, если я ухожу. Я возвращаюсь из своих раздумий, потому что слышу истеричные трели аверче. Поднимаю глаза, а он уже сестрам по серьгам раздает. А я же помню, что фон был ровный, ничего не случилось, никто ему ничего не говорил, просто мой взвился на пустом месте. Асен и Мариян ругаются. Вернее, как. Мариян атакует, а Асен, по молодой глупости, пытается огрызаться. Жалкая тщетная попытка. Он, конечно, огребает гораздо сильнее, чем если бы просто обтекал.

      – Ты как себя с людьми ведешь?! Ты же соображай, хоть чуть– чуть! – опасно полушипит– полукричит мой.

      Я заинтересован. Уж кто бы говорил.

      – Я молодой! Я люблю шутить! Это же просто шутка! – отбивается Асен.

      – А я серьезный человек! Я серьезно ко всему отношусь! Вообще, если вам что-то не нравится, я могу и без вас играть, один!

      Это самая страшная угроза для ребят, я уже слышал ее. Видимо, Мариян привык говорить ее последним аргументом. После этого все замолкают, обычно. И соглашаются на его условия. Иногда Асен жалко говорил:

      – Ну и пожалуйста, играй один! – но он никогда не имел сил подтвердить свои слова. И, наверное, никто не имел таких сил. Что сослужило

17

Барабан-кубок представляет собой мембранофон с одной головкой и корпусом в форме кубка, используемый в основном в Египте и считается национальным символом египетской музыки шааби (форма популярной музыки рабочего класса, означает «из людей»), также в некоторых частях Западной Азии, Северной Африки, Южной Азии и Восточной Европы.

18

Струнный щипковый музыкальный инструмент, разновидность лютни. По одной из версий происходит от древнегреческой лиры, по другой – от курдского саза. Похож на турецкий инструмент багламу, распространен в Греции, на Кипре, в Израиле, в Ирландии и в несколько изменённом виде в Турции