Ползла по небу черепаха. Ирина Берсенёва

и простит. Захотелось рассказать ему о своих бедах, которые не заканчиваются. Пожаловаться, попросить сочувствия. Человек же этот Величутин, в конце-то концов!

      – Я попытаюсь еще раз объяснить вам, почему нельзя оставлять девочку у нас. Понимаете, Наталья Николаевна, здесь – психиатрическое отделение, где лечат людей, у которых уже есть заболевания, от которых просто так не уйти, даже если потеряешь память. А у Кристины психическая травма, которая произошла по вине трагического случая. Здесь нужно очень осторожно подходить к выбору лекарств, которые очень сильные и могут дать страшный побочный эффект. А Кристина находится у нас уже три месяца.

      – А какое лечение может предложить детский психолог?

      – Скорее всего, он посоветует вам обеспечить девочку комфортным образом жизни. Необходимы будут полноценный отдых и сбалансированное питание, потому что у ребенка страдает не только душа, но и тело. Надо будет запастись альбомами для рисования, карандашами и акварельными красками. Детский специалист сможет добиться диалога в нужном ключе, потому что девочку необходимо натолкнуть на разговор о том, что произошло. Она должна рассказать все о травмирующих событиях.

      – Но зачем это нужно? Рассказы эти ничего хорошего не дадут.

      Она со звоном поставила чашку на стол. Улыбка стала натянутой, что свело кожу.

      – Без этого нельзя.

      – Пусть все забудется. Надо начать жить с чистого листа! Просто все чтобы было по-другому!

      – Незалеченная травма станет развиваться внутри девочки, как паразит, питаясь ее страхами, ночными кошмарами и неуверенностью в себе. Травма глубоко пустит корни, опускаясь на самое дно памяти. Да, мозг с радостью заблокирует источник боли, спрячет, но не уничтожит. А эта самая травма способна с годами серьезно увеличиться в размерах, превращая Кристину в чудовище, или сломать ее как березу, смять как лист бумаги.

      – Это обязательно произойдет?

      – Есть большая вероятность.

      Наташа пыталась сопротивляться, показывая возмущение, и слезы показались на длинных ресницах. Но Величутин был терпелив, он продолжал улыбаться и говорить.

      – Уважайте потребность ребенка в собственном переживании горя.

      – А она переживает о том, что сделала?

      – Конечно.

      – То есть она понимает, что выбросила из окна пятого этажа четырехлетнего мальчика, который приходился ей братом?

      Величутин выдержал очередную паузу, не спуская с Наташи тяжелого взгляда и продолжая улыбаться.

      – Наталья Николаевна, она понимает, что мальчик погиб.

      – Кристина не признает своей вины? – Кровь билась в ушах, заставляя гореть всю голову.

      – Нет доказательств тому, что это она сбросила мальчика.

      – Мама никогда бы не дала показания против нее, вы же понимаете.

      – Ваша мама сказала, что произошел несчастный случай, и мальчик выпал из окна без чьего-либо вмешательства.

      Наташа вздохнула. Развела руками и вновь попыталась широко улыбнуться, чтобы скрыть раздражающую