Волчьи пляски. Юрий Алексеевич Гализдра

по нему, запущен автономный агент, работающий под прикрытием. Только кто и куда его заслал, вот вопрос?!

      – Точно, – подхватил Семен, – Вполне возможно, что этим агентом может оказаться и твой «крот».

      – Если посудить, то вполне, – был вынужден согласиться Соболев, – Если проанализировать кадровый состав отдела, то он почти целиком имеет стаж не менее чем десяток годков. Но это еще, ни о чем не говорит. В то время много мутили. И в политике, и вообще. Кто во что горазд. Если помнишь, даже до путчей доходило. Вполне может оказаться, что это кто-то из засекреченных сотрудников, работающих от госконторы.

      – Вряд ли, – со скепсисом отозвался Лежнев, – Я интересовался этим вопросом и пробивал по каналам всех родственных структур. Конечно, без каких-либо подробностей. Так, для очистки совести. Мне однозначно ответили, что вариант с нашим агентом в данном случае отметен. Ни одной разработки с агентом, носящим оперативный псевдоним «Кречет» не было, и нет до сегодняшнего момента. Это явно кто-то левый.

      – Занятно, – без определенного выражения произнес Яков Сергеевич, – Рыбка запущена в мутную водичку, а тот, кто это сделал, остался инкогнито. Я думал, что у спецслужб возможностей поболе.

      – Они тоже не боги. Попробуй, держи под контролем страну, которую раздирает на части свора политиков. Мы с тобой, например, до сих пор считаем территорию бывшего Советского Союза своей, в то время как на самом деле, ее уже давно поделили эти самые политики. Поди, теперь, найди крайнего.

      – Вот это-то, как раз, сделать и нетрудно, – не согласился майор Соболев, – Было бы желание. Но, перекинувшись на политические хлеба, мы слегка выбились из русла беседы. А смысл ее состоит в том, как нам лучше вычислить «крота» в моем отделе.

      – И не причастен ли к деятельности этого «крота» загадочный Кречет, – подхватил Семен, – Слишком уж непонятна подборка этих странных сообщений.

      – У него, кстати, прослеживается период молчания протяженностью почти в два года, – произнес Яков Сергеевич, продолжая вглядываться в лист бумаги. После второго сообщения он, как раз, и «выпал». Зато после этого перерыва сообщения стали поступать с равной периодичностью в год.

      – Было, – утвердительно кивнул его собеседник, – Однако эти последующие сообщения повторяют друг друга один в один.

      Соболев вчитался.

      – Точно, – подтвердил он через минуту, – «Функционирую в фазе подготовки. Озабочен отсутствием нужной информации. Прошу корректировки. Назначаю встречу на последнее воскресенье марта». Аналогичных сообщений еще два. Все три сообщения отправлены в эфир в декабре месяце каждого из последних трех лет. Такое впечатление, что агент потерял своего резидента и находится в затруднении.

      – А может, просто намерен пустить кому-то пыль в глаза? – не разделил его убеждения Лежнев, – Автономное «плавание», вещь довольно редкая для агентов. Обычно их плотно «ведет» резидентура. Мало ли что. Может статься, что эта бумага является лишь одним, и не обязательно