Пять пятилеток либеральных реформ. Истоки российской модернизации и наследие Егора Гайдара. Андрей Колесников

Не хватает Гайдара как морального авторитета – что делать? Пропала опора, и исчез эталонный метр.

      Образовалась пустота. И каждый теперь может представлять на свой лад – а что делал бы Гайдар в той или иной ситуации, если бы остался жив.

      Но иногда кажется, что такая ситуация и непредставима вовсе. Он словно бы послал месседж: а теперь, ребята, сами, своим умом, в соответствии со своей совестью и представлениями о добре и зле. И о границах возможных компромиссов с властью.

      Костыля больше нет. Позвонить и спросить, как действовать, не у кого.

      Биография Гайдара, как это ни покажется странным, напоминает историю выдающегося спортсмена – футболиста или хоккеиста. То есть человека из командного вида спорта. О нем и вспоминают, как вспоминали бы старшие и младшие игроки команды, видевшие в нем лидера. Или как тренеры, которые или восхищаются любимым учеником, или крайне недовольны течением его карьеры, или даже ненавидят его самого за нарушение тренерской установки. Как и в спорте, у Гайдара и в «игровой», и в «тренерской» карьере были свои поражения и победы. И непростые отношения со «Спорткомитетом». Он, как большая фигура в спорте, оставил после себя множество книг, в том числе о теории и практике «игры». Главное – всегда была своя команда.

      Ни об одном постсоветском государственном политическом деятеле не говорят, что у него была своя команда. Только у Гайдара она была. Пусть период ее существования был очень короткий. Когда Егор во второй раз пришел в правительство, команды у него не оказалось. И, поняв, что момент, когда он заново сможет ее сформировать, так и не наступит, он из правительства ушел. Не захотел играть без команды.

      Спортсмены, надорвавшие здоровье на пике карьеры, иной раз умирают рано. Иногда не могут найти себя в обычной жизни. Великий футболист Эдуард Стрельцов, по свидетельству его друга, замечательного журналиста Александра Нилина, куривший по две пачки в день и иной раз злоупотреблявший водкой, занимал себя тем, что обкладывался атласами и решал кроссворды.

      Кстати, Стрельцов, как и Гайдар, умер в 53 года. Груз славы, тех самых поражений и побед, отчаянной любви, безудержной ненависти и безнадежного непонимания нести трудно.

      Да, мы живем в мире, построенном Гайдаром. Со всеми его компромиссами. И со всем его непробиваемым реализмом – пониманием того, что всего и сразу добиться невозможно, хотя надо быть всегда готовым к использованию «окон возможностей», даже если они больше напоминают «форточки».

      У заслуженно популярных ученых – экономиста Дарона Аджемоглу и политолога Джеймса Робинсона – есть книга, в чем-то напоминающая «Долгое время» Гайдара, в русском переводе она называется «Почему одни нации богатые, а другие бедные». Их ключевая идея состоит в том, что нации с экстрактивными институтами, то есть работающими на правящую элиту и предполагающими чрезмерное влияние государства на все процессы, могут достичь успеха, но очень короткого и за счет населения и извлечения ренты из