Пять пятилеток либеральных реформ. Истоки российской модернизации и наследие Егора Гайдара. Андрей Колесников

поиск политической поддержки и фоном идущая война в Чечне подтолкнули правительство к сотрудничеству с формировавшимся классом крупных собственников. В результате в середине 1990-х, а в более ярко выраженной форме – после президентских выборов 1996 года уния власти и капитала образовала конструкцию, которую принято называть «олигархическим капитализмом».

      Такая логика развития событий была во многом объективной. Архитектор польских реформ Лешек Бальцерович задавался вопросом, касавшимся президентских выборов 1996 года и отчаянных попыток сохранить Бориса Ельцина во власти: «Но каким мог быть альтернативный сценарий? Победа коммунистов в случае, если бы партия реформ дистанцировалась от Ельцина, и развитие России по „лукашенковскому“ пути? Эту опасность тоже не следует сбрасывать со счетов, и ее, конечно, учитывали и российские реформаторы. В Чехии, Польше и других странах Центральной Европы реформаторы не стояли перед столь драматичным выбором».

      Реформы в строгом смысле слова были реализованы лишь частично. На начальном этапе действия реформаторов напоминали алармистские попытки дефибрилляции разрушенного хозяйственного механизма бывшей империи. Реализованы в той или иной степени были такие меры, как либерализация экономики, приватизация и финансовая стабилизация (венцом которой стал уровень годовой инфляции, снизившийся в 1997 году до 11 %).

      Однако политического ресурса и социальной поддержки не хватило на структурные реформы, которые были сформулированы в 1997 году, но не реализованы до сих пор. Все они перечислены как ключевые преобразования, своего рода пропуск в постиндустриальный мир в работе Егора Гайдара «Долгое время»: снижение государственной нагрузки на экономику, реформа систем социальной защиты, в том числе пенсионная реформа, реформы образования и здравоохранения, реформа армии.

      Отвечая в 2008 году на мой вопрос, не проиграли ли реформаторы страну, Анатолий Чубайс ответил: «Многое из того, что мы требовали двадцать лет назад, – рынок, частная собственность, открытые границы, – не просто реализовано, но принято всем обществом как естественное состояние». Тем не менее из трансформационного кризиса и реформ Россия вышла не в «консолидированную», то есть сложившуюся и долгосрочную демократию, а в «управляемую демократию», которая затем трансформировалась в одну из форм «гибридного авторитаризма» (с имитационными демократическими институтами, подавленными политическими свободами и отсутствующими стимулами к развитию и репрессиями), а затем и в полновесный авторитаризм.

      Экономический кризис 1998 года по-своему подвел черту под эпохой либеральных реформ и политической трансформации России. Но не снял с повестки дня проблему незавершенности необходимых для нормального развития преобразований. Притом надо признать: базовая реформаторская задача – строительство в России рыночной экономики – была решена.

      Проект «Клуба 2015» «Сценарии для России» возник как